В ноябре усилившийся ветер
гонит облака на нас от севера,
заглушая музыку из плеера,
превращая сутки в длинный вечер.
Мы живём не тужим. Тем не менее,
не привыкнуть к осени дождливой.
Снизу, сверху и вокруг вода едина
нам, островитянам по рождению.
Говорят, что где-то есть Япония,
что когараши там пляшет джаз на насте.
Я когда-нибудь приеду, брякну: здрасте.
Но поймут ли там мою иронию.
Иероглифом стал клён в оконной горсти,
ветер с севера поёт свою симфонию.
Если солнце не займётся над Японией,
то до нас наверняка не доберётся.
"Иероглифом стал клён в оконной горсти" - красота необыкновенная! :)
Спасибо, Тамил. Кривоватое оно, конечно.
Вот просто чудо как хорошо, про иероглиф особенно.
Спасибо, Арина. Очень приятно.)
по крайней мере, нестандартная рифмовка, интересно. а вот длины строчек загуляли)
Ага, я заметила после того, как ты сказала. Попыталась поправить - только испортила. Пусть так побудет, дальше посмотрим.
это да, иногда проще новое написать, чем исправить написанное
Никак не могу забыть ваши иероглифы)))
дерев осенних иероглифы
о чём нам говорите вы?
так лаконичны в этом облике
среди небесной синевы...
Прелесть)
А за иероглифы спасибо Королеве. Если б в голове не сидела Япония, то они вряд ли появились бы.
Королева все видит и тонко намекает, что ждет новых выпадов)
Прочитал и вспомнил фразу из Евангелие: блаженны нищие духом!)
В том плане, что в рассуждении прячется какой-то логический подвох.
Или блаженны нищие чем? Духом! Или же блаженны кто? Нищие духом!
Этакая логическая заморочка...) Прямой аналогии между нагорной истиной и стихом нет, но вот вспомнилось!) Почему - не знаю...)
Я тоже не знаю, почему.) Логика где-то рвется, да? Вроде, нет.
А вопрос и меня занимал. Так занимал, что я задала его батюшке и получила ответ, который лично меня удовлетворил.
Правилен второй вариант.
Дух - в данном случае душа. То есть, блаженны те, кто считают свою душу несовершенной. В отличие от гордых, полагающих себя духовно богатыми.
И не нужно забывать, что мы читаем не оригинал, а продукт множества переводов.
По-моему, Христос (если, конечно, личность его не мифотворчество) сделал большую ошибку. Ему надо было самому изложить свое учение на пергаменте. А так... Евангелисты занялись этим лет через 30 после описываемых событий. И наделали, скорее всего, множество смысловых ошибок. Иисус, вероятно, был бы немало удивлен, узнав, какую идеологию ему приписывают...)
Вообще-то, у Иисуса была другая миссия. Да и как вы себе это представляете?
Евангелие - это не учение в прямом смысле, а жизнеописание. Что увидели евангелисты, что услышали, как поняли, так и написали.
Евангелие - вообще-то благая весть...)
Я представляю себе так: Иисус пишет постулаты своего учения. Например, излагает Нагорную проповедь. Четко, канонично. Эти записи являлись бы неоспоримой базой, фундаментом христианства. А ученики могли бы дополнить манускрипт жизнеописанием автора.
Ну, не могли они запомнить каждую фразу Иисуса. Какие-то нюансы и "мелочи" непременно перепутали бы. Вот я, например, беседовал с одним очень умным человеком лет двадцать пять назад. Он наговорил мне столько интересного. Я слушал его, раскрыв рот. Но не смог бы сейчас точно и однозначно пересказать то, что услышал тогда.
Иисус не мог не понимать, что необразованные рыбаки и ремесленники не способны сделать точную запись его слов по памяти. Поэтому я и полагаю, что личность Христа мифическая. Не вяжется как-то его божественный ум и такая вот переоценка способностей своих последователей...)
Будь Иисус пророком, то, наверное, так и сделал бы, как вы себе представляете.
Евангелисты, конечно, и переврали, и приукрасили, и что-то забыли. Об этом еще у Булгакова упоминается.
Что касается памяти, то она штука своеобразная и капризная - чтоб вспомнить досконально то, что было в молодости, нужно дожить до старости.))
"что когараши там пляшет джаз на Насте."
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
За Москва-рекой в полуподвале
Жил высокого роста блондин.
Мы б его помянули едва ли,
Кабы только не случай один.
Он вставал удивительно поздно.
Кое-как расставался со сном.
Батарея хрипела гриппозно.
Белый день грохотал за окном.
Выпив чашку холодного чаю,
Съев арахиса полную горсть,
Он повязывал шарф, напевая,
Брал с крюка стариковскую трость.
Был он молод. С лохматой собакой
Выходил в переулки Москвы.
Каждый вправе героя гулякой
Окрестить. Так и было, увы.
Раз, когда он осеннею ночью
Интересную книгу читал,
Некто белый, незримый воочью,
Знак смятенья над ним начертал.
С той поры временами гуляка
Различал под бесплотным перстом
По веленью незримого знака
Два-три звука в порядке простом.
Две-три ноты, но сколько свободы!
Как кружилась его голова!
А погода сменяла погоду,
Снег ложился, вставала трава.
Белый день грохотал неустанно,
Заставая его в неглиже.
Наш герой различал фортепьяно
На высоком одном этаже.
И бедняга в догадках терялся:
Кто проклятье его разгадал?
А мотив между тем повторялся,
Кто-то сверху ночами играл.
Он дознался. Под кровлей покатой
Жили врозь от людей вдалеке
Злой старик с шевелюрой косматой,
Рядом - девушка в сером платке.
Он внушил себе (разве представишь?
И откуда надежды взялись?),
Что напевы медлительных клавиш
Под руками ее родились.
В день веселой женитьбы героя
От души веселился народ.
Ели первое, ели второе,
А на третье сварили компот.
Славный праздник слегка омрачался,
Хотя "Горько" летело окрест, -
Злой старик в одночасье скончался,
И гудел похоронный оркестр.
Геликоны, литавры, тромбоны.
Спал герой, захмелев за столом.
Вновь литавры, опять геликоны -
Две-три ноты в порядке простом.
Вот он спит. По январскому полю
На громадном летит скакуне.
Видит маленький город, дотоле
Он такого не видел во сне.
Видит ратушу, круг циферблата,
Трех овчарок в глубоком снегу.
И к нему подбегают ребята
Взапуски, хохоча на бегу.
Сзади псы, утопая в кюветах,
Притащили дары для него:
Три письма в разноцветных конвертах -
Вот вам слезы с лица моего!
А под небом заснеженных кровель,
Привнося глубину в эту высь,
С циферблатом на ратуше вровень
Две-три птицы цепочкой.
Проснись!
Он проснулся. Открытая книга.
Ночь осенняя. Сырость с небес.
В полутемной каморке - ни сдвига.
Слышно только от мига до мига:
Ре-ре-соль-ре-соль-ре-до-диез.
1977
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.