На цыпочках пройти перед окном,
Когда на пятки «Время» наступает,
Надои обгоняют урожаи…
Ну, в общем, коммунизм переживем.
В окне всегда французская погода,
Что хорошо в любое время года
Под Ливерпуль с туманом и дождем.
…Там бабочка летает над столом.
Ее поймают. Выпустят из рук.
Подхватит ветер маленький испуг.
Пора идти, сейчас откроют дверь,
Мари допела песенку потерь.
Кто не узнал, слова не растеряет.
Там больше не покажут ничего.
Еще все в сборе, все без одного.
Он только вышел. Встал за шторой с краю.
Его к чертям куда-то унесло.
А чашка ждет, сто лет не остывая.
А он прилип на мокрое стекло.
Небабочка. Вечерняя. Слепая.
…В ГОРОД, КОТОРОГО НЕТ
Тишина на моем языке
И ночное вино разговоров.
Осень к осени, долго ли, скоро,
Наши тени повесят за шторой
Догорать в золотом огоньке.
Пусть мы были вином и обманом,
Мы простили и хмель, и обман.
Вышел город бубей безымянный –
Мы уйдем, постучи в барабан.
На крыльце, где портной и сапожник
С королевичем споры ведут,
Сядут рядом рыбак и безбожник
И на белых ступеньках уснут.
Догорит фитилек конопляный,
Расскажи мне про город морской.
Пахнут губы росой и тимьяном…
Выходи, там пришли за тобой.
Есть в растительной жизни поэта
Злополучный период, когда
Он дичится небесного света
И боится людского суда.
И со дна городского колодца,
Сизарям рассыпая пшено,
Он ужасною клятвой клянется
Расквитаться при случае, но,
Слава Богу, на дачной веранде,
Где жасмин до руки достает,
У припадочной скрипки Вивальди
Мы учились полету - и вот
Пустота высоту набирает,
И душа с высоты пустоты
Наземь падает и обмирает,
Но касаются локтя цветы...
Ничего-то мы толком не знаем,
Труса празднуем, горькую пьем,
От волнения спички ломаем
И посуду по слабости бьем,
Обязуемся резать без лести
Правду-матку как есть напрямик.
Но стихи не орудие мести,
А серебряной чести родник.
1983
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.