как этот маленький кричит
дорожный камушек в подошве
ТИХАЯ ТАЙНА
Взойдет солнце – привет солнцу
Пройдет день – и слава Богу
Летят самолеты – салют Победе
И тихо горну
И всем спасибо
Спи и ты Мальчиш
В тишине над речкой
………….
И мы тут были
Плюс-минус Вова
Сдавали карту
С металлоломом
ПРАЗДНИК
Как по щучьему веленью
По нечетной стороне
Магазин галантерейный
Ходит улицей в окне
Машет ленточками праздник
Неизвестно мне какой
Я хожу по безобразью
Супротивной стороной
Так общественное мненье
Не считается с моим
Я гуляю в воскресенье
И не сталкиваюсь с ним
ПЛОМБИР
Я продаю мечты к надежде.
Я как лоточник без пломбира.
О жизнь! Давай закончим прежде,
Чем станет холодно и сыро
И будет некого спросить
Уставшим безработной ранью,
Зачем ты, Господи, дожить
Даешь до разочарованья.
Купите мальчику пломбир,
Купите девочке букетик.
Я продаю вам добрый мир,
Но все кончается на свете.
ДОМИК С
стучат молоточки
только строить некому
живет смерть
в деревянном домике
одной войне
места мало
КРАСНАЯ ШЕЛКОВИЦА
Проскачет чудо-конница
И скроется вдали.
Гори, моя шелковица,
Рубашка, не боли.
Была рубаха новая,
Да было тех рубах!
А белая, шелковая,
И пятнышко, и ах…
ПРОГУЛКА ПО
К чему белье стирают прачки,
Когда гуляя нагишом,
Не о сорочках мы заплачем,
Заплакать бы – и хорошо.
По бедра в облачной росе,
По горло в пурпуре заката,
Уже ни в чем не виноваты,
Навеки преданные всем,
Что стоило воды и соли
И этой жалости до боли,
Или не стоило совсем.
КРИК
И опять орет соседка,
Муж подлец ушел к скотине.
Ты и так во всем повинен,
Ты приписан к общей клетке.
Ты и так всему виною,
Даже тем, что не ответишь.
Но, мадам, в квартире дети.
И ревут одна и двое.
И кричит большая рана,
И шумит чужое горе,
И течет вода из крана
Под пейзажем «Вид на море».
МАРТОВСКИЕ ИДЫ
*
Как хорошо, когда погода зла,
Стоит весна с открытыми глазами.
Еще не отравляет чудесами,
Еще в расход барочный не пошла.
Покуда март, и дождь, и град, и ветер,
Пока она честна до откровенья,
Бледна, как мать, – и, выжившие дети,
Мы будем пить, припав губами к вене.
Пока деревья голые под небом
И не бело, но больше, чем промозгло,
И ни чудес, ни зрелища, ни хлеба.
Так врут не детям. Так с детьми серьезно.
*
И оттого, что нет иных чудес,
Что перед ней и первый, и последний –
Холодный день, прозрачный до небес,
Стоит весна, босой, отнюдь не в белом,
Не отпуская чудо на развес,
И стоит всех снегов на свете целом.
И простоит, хотя бы мир исчез.
В НЕКОТОРОМ РОДЕ
Самоубийство мотыльков
Под солнцем в желтом абажуре
Мы мотыльки в прозрачной шкуре
Герольды каменных шагов
Я тоже верю воску слов
И меду их
И пуле дуре
Для тех кто к дроби не готов
И в слезы на клавиатуре
Как в высший промысел стихов
Как смысл во всей литературе
ВИНОГРАДНОЕ ЭХО
Перекатывая эхо
Через комнаты немые
Собираются под крышей
Духи-бабочки неспящих
На холме моих преданий
Где лозою черноплодной
Обнял дом себя за плечи
Чтобы гибкими руками
Чтоб слезою виноградной
Удержать удары ветра
Ни бутылки не осталось
От вина последней сборки
Только свесившийся месяц
Плачет тихими ночами
Не найдя знакомых окон
Будто каплями муската
Будто пьяница бездомный
Детский ножик потерявший
РОЗА КОММУНЫ
………………………….То подворовывает спички
………………………….То в душу делится рублем
………………………….Так с ней по памяти-привычке
………………………….Одной коммуною живем
………………………….Едим кровянку и мацу
………………………….И мамалыгу ниткой режем
………………………….А черти лысого несут
………………………….По всей несут
………………………….До Беловежья
Она б заслужила отдельного слова
Но эта коммуна такого не знала
Но эта коммуна себя сознавала
На всех языках лимбаноастрах и мовах
Они проживали по жизни совместно
Она выставляла на виды и в позы
И в ней дядя Миша
И с ним тетя Роза
О да тетя Роза
Как пресное тесто
Но время бывало
Дрожжей добавляло
Она подходила
О нет
Выбегала
Из всех берегов фермуаров и кроек
О как вырастала
Как дым над трубою
Как в ней просыпалась недюжая сила
И слова отдельного было бы мало
Назавтра притихший
Как Цезарь спокойный
Довольный судьбой и цветущей женою
Бульваром под ручку с Тетьрозой покойной
Гулял дядя Миша
Усатый и стройный
ВЫДАЛАСЬ ПТИЧЬЯ ПОГОДКА
вот сейчас разбежится и прыгнет
этот домик раскинувший окна
соберется и прыгнет с обрыва
полетит по-над городом к морю
нынче ветер весенний попутный
фартовый сегодня ветер
уходит на крыльях рубаха
гляди без тебя уходит
эх понеслась родная
по небу с голубятней
САКВОЯЖ
наконец закат
берет кончиками пальцев солнце
складывает пополам в нагрудный карман
и вытряхивает из шляпы корку месяца
ага
говорит доктор потирая руки
и выпуская из саквояжа спящих при свете
у него хороший аппетит
скоро пойдет на поправку
и что-то еще в сумерках не слышно
только жужжат над полем звезды
будет много меда
и отправляется спать
завтра при родах умирает весна
обычное дело
они быстро стареют
и никогда не кончаются
он привык
Сюжет этой лирики для меня прост и ясен, как водка в граненом стакане) Это же я сама стою на крыше и общаюсь с ветрами. Каждый ветер летит со своей стороны и несет свое, а я ловлю и резонирую.
А некто SamarkandA все это записывает и показывает.
вспомнила, сколько детям про граненый стакан пришлось объяснять) раритетная весчь нынче)
ты и так на крыше
со своим блокнотиком
нам с голубятни виднее!)
"Камушек" - емкое на удивление.
ага, говорящее)
спасибо
Этакий лирический сюр , и не всегда складно,но всегда ладно, и даже если не совсем точно - то всё равно в точку. И где-то и у тебя оно шевелится, и так и будет шевелится, но не родится словом и не споёт...
Завидно ))
ну, это как знать) если шевелится, значит, живет и подрастает - тут, главное, преждевременные роды не спровоцировать
вдруг богатырь, муромец какой неторопливый...)
Самарканда, совсем без знаков, так сейчас можно?)
Понравлся "В некотором роде",
Буду перечитывать, вникать, разгадывать.
Сразу не получается.)) Хотя бы по 3 стиха)
Но, в любом случае, понятно, что автор необыкновенно талантлив)
столько приходится писать бумажек казенным языком и расставлять запятые за себя и того парня, что сразу видно, где они мешают)
и кто скажет, как можно и нельзя в стихах?
и кто его услышит?)
Крик - такая узнаваемая зарисовка.
Виноградное эхо - понравилось)Мартовские иды)
Наташенька! Очень сложно все понять сразу((
спасибо, Луиза, так я их года два пишу, туда-обратно, оно и у автора не все сразу)
Знакомая карта реальности, как будто окунули в образы из детства. Так-то мы все из детства, но некоторые могут это воссоздать :)
ага, музей Тюссо) оживить вот эти некоторые не могут... может, и к лучшему)
Отлично. Мир целый. И бродишь, и озираешься, и вспоминаешь, и тонешь... Спасибо!
добро пожаловать, Арина!)
спасибо!! (если что - у меня в кустах спасательный круг, на всякий...))
Помнишь Розу Ветрову из чудесной сказки про Школу? Хорошо, что мы её одноклассники. Хорошо, что мы учимся там.
а мы ее уже закончили?
не помню...)
уносит )) вот же, не могу ничего читать после тебя, Наташа, только твое и хочется перечитывать и пере... ощущевывать, что ли ))) смаковать, то есть... и камушек этот в начале, ох, какой непростой )
*
нет нет вы меня обманываете
этот январь похож на операционную палату
что-то сломалось
такое хорошее заклинание не сработало
намусорили снежинок
немедленно навести порядок!
тебе, Лор)
спасиб!
я после своих и писать не могу) эти застрявшие в строчках камушки вырастают в хорошие булыжники, как перечитаешь, – уже и не до новых тогда
наши комменты одинаково друг другу не приходят
но я упорно пишу в пустоту))
именно этот - упал в спам :) что-то починилось! ))
я ж тоже на мейле, а уйти низзя, единственная точка связи с внешним миром, на которую много лет все завязывалось
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Приснился раз, бог весть с какой причины,
Советнику Попову странный сон:
Поздравить он министра в именины
В приемный зал вошел без панталон;
Но, впрочем, не забыто ни единой
Регалии; отлично выбрит он;
Темляк на шпаге; всё по циркуляру —
Лишь панталон забыл надеть он пару.
2
И надо же случиться на беду,
Что он тогда лишь свой заметил иромах,
Как уж вошел. «Ну, — думает, — уйду!»
Не тут-то было! Уж давно в хоромах.
Народу тьма; стоит он на виду,
В почетном месте; множество знакомых
Его увидеть могут на пути —
«Нет, — он решил, — нет, мне нельзя уйти!
3
А вот я лучше что-нибудь придвину
И скрою тем досадный мой изъян;
Пусть верхнюю лишь видят половину,
За нижнюю ж ответит мне Иван!»
И вот бочком прокрался он к камину
И спрятался по пояс за экран.
«Эх, — думает, — недурно ведь, канальство!
Теперь пусть входит высшее начальство!»
4
Меж тем тесней всё становился круг
Особ чиновных, чающих карьеры;
Невнятный в аале раздавался звук;
И все принять свои старались меры,
Чтоб сразу быть замеченными. Вдруг
В себя втянули животы курьеры,
И экзекутор рысью через зал,
Придерживая шпагу, пробежал.
5
Вошел министр. Он видный был мужчина,
Изящных форм, с приветливым лицом,
Одет в визитку: своего, мол, чина
Не ставлю я пред публикой ребром.
Внушается гражданством дисциплина,
А не мундиром, шитым серебром,
Всё зло у нас от глупых форм избытка,
Я ж века сын — так вот на мне визитка!
6
Не ускользнул сей либеральный взгляд
И в самом сне от зоркости Попова.
Хватается, кто тонет, говорят,
За паутинку и за куст терновый.
«А что, — подумал он, — коль мой наряд
Понравится? Ведь есть же, право слово,
Свободное, простое что-то в нем!
Кто знает! Что ж! Быть может! Подождем!»
7
Министр меж тем стан изгибал приятно:
«Всех, господа, всех вас благодарю!
Прошу и впредь служить так аккуратно
Отечеству, престолу, алтарю!
Ведь мысль моя, надеюсь, вам понятна?
Я в переносном смысле говорю:
Мой идеал полнейшая свобода —
Мне цель народ — и я слуга народа!
8
Прошло у нас то время, господа, —
Могу сказать; печальное то время, —
Когда наградой пота и труда
Был произвол. Его мы свергли бремя.
Народ воскрес — но не вполне — да, да!
Ему вступить должны помочь мы в стремя,
В известном смысле сгладить все следы
И, так сказать, вручить ему бразды.
9
Искать себе не будем идеала,
Ни основных общественных начал
В Америке. Америка отстала:
В ней собственность царит и капитал.
Британия строй жизни запятнала
Законностью. А я уж доказал:
Законность есть народное стесненье,
Гнуснейшее меж всеми преступленье!
10
Нет, господа! России предстоит,
Соединив прошедшее с грядущим,
Создать, коль смею выразиться, вид,
Который называется присущим
Всем временам; и, став на свой гранит,
Имущим, так сказать, и неимущим
Открыть родник взаимного труда.
Надеюсь, вам понятно, господа?»
11
Раадался в зале шепот одобренья,
Министр поклоном легким отвечал,
И тут же, с видом, полным снисхожденья,
Он обходить обширный начал зал:
«Как вам? Что вы? Здорова ли Евгенья
Семеновна? Давно не заезжал
Я к вам, любезный Сидор Тимофеич!
Ах, здравствуйте, Ельпидифор Сергеич!»
12
Стоял в углу, плюгав и одинок,
Какой-то там коллежский регистратор.
Он и к тому, и тем не пренебрег:
Взял под руку его: «Ах, Антипатор
Васильевич! Что, как ваш кобелек?
Здоров ли он? Вы ездите в театор?
Что вы сказали? Всё болит живот?
Aх, как мне жаль! Но ничего, пройдет!»
13
Переходя налево и направо,
Свои министр так перлы расточал;
Иному он подмигивал лукаво,
На консоме другого приглашал
И ласково смотрел и величаво.
Вдруг на Попова взор его упал,
Который, скрыт экраном лишь по пояс,
Исхода ждал, немного беспокоясь.
14
«Ба! Что я вижу! Тит Евсеич здесь!
Так, так и есть! Его мы точность знаем!
Но отчего ж он виден мне не весь?
И заслонен каким-то попугаем?
Престранная выходит это смесь!
Я любопытством очень подстрекаем
Увидеть ваши ноги... Да, да, да!
Я вас прошу, пожалуйте сюда!»
15
Колеблясь меж надежды и сомненья:
Как на его посмотрят туалет, —
Попов наружу вылез. В изумленье
Министр приставил к глазу свой дорнет.
«Что это? Правда или наважденье?
Никак, на вас штанов, любезный, нет?» —
И на чертах изящно-благородных
Гнев выразил ревнитель прав народных.
16
«Что это значит? Где вы рождены?
В Шотландии? Как вам пришла охота
Там, за экраном снять с себя штаны?
Вы начитались, верно, Вальтер Скотта?
Иль классицизмом вы заражены?
И римского хотите патриота
Изобразить? Иль, боже упаси,
Собой бюджет представить на Руси?»
17
И был министр еще во гневе краше,
Чем в милости. Чреватый от громов
Взор заблестел. Он продолжал: «Вы наше
Доверье обманули. Много слов
Я тратить не люблю». — «Ва-ва-ва-ваше
Превосходительство! — шептал Попов. —
Я не сымал... Свидетели курьеры,
Я прямо так приехал из квартеры!»
18
«Вы, милостивый, смели, государь,
Приехать так? Ко мне? На поздравленье?
В день ангела? Безнравственная тварь!
Теперь твое я вижу направленье!
Вон с глаз моих! Иль нету — секретарь!
Пишите к прокурору отношенье:
Советник Тит Евсеев сын Попов
Все ниспровергнуть власти был готов.
19
Но, строгому благодаря надзору
Такого-то министра — имярек —
Отечество спаслось от заговору
И нравственность не сгинула навек.
Под стражей ныне шлется к прокурору
Для следствия сей вредный человек,
Дерзнувший снять публично панталоны.
Да поразят преступника законы!
20
Иль нет, постойте! Коль отдать под суд,
По делу выйти может послабленье,
Присяжные-бесштанники спасут
И оправдают корень возмущенья;
Здесь слишком громко нравы вопиют —
Пишите прямо в Третье отделенье:
Советник Тит Евсеев сын Попов
Все ниспровергнуть власти был готов.
21
Он поступил законам так противно,
На общество так явно поднял меч,
Что пользу можно б административно
Из неглиже из самого извлечь.
Я жертвую агентам по две гривны,
Чтобы его — но скрашиваю речь, —
Чтоб мысли там внушить ему иные.
Затем ура! Да здравствует Россия!»
22
Министр кивнул мизинцем. Сторожа
Внезапно взяли под руки Попова.
Стыдливостью его не дорожа,
Они его от Невского, Садовой,
Средь смеха, крика, чуть не мятежа,
К Цепному мосту привели, где новый
Стоит, на вид весьма красивый, дом,
Своим известный праведным судом.
23
Чиновник по особым порученьям,
Который их до места проводил,
С заботливым Попова попеченьем
Сдал на руки дежурному. То был
Во фраке муж, с лицом, пылавшим рвеньем,
Со львиной физьономией, носил
Мальтийский крест и множество медалей,
И в душу взор его влезал всё далей.
24
В каком полку он некогда служил,
В каких боях отличен был как воин,
За что свой крест мальтийский получил
И где своих медалей удостоен —
Неведомо. Ехидно попросил
Попова он, чтобы тот был спокоен,
С улыбкой указал ему на стул
И в комнату соседнюю скользнул.
25
Один оставшись в небольшой гостиной,
Попов стал думать о своей судьбе:
«А казус вышел, кажется, причинный!
Кто б это мог вообразить себе?
Попался я в огонь, как сноп овинный!
Ведь искони того еще не бе,
Чтобы меня кто в этом виде встретил,
И как швейцар проклятый не заметил!»
26
Но дверь отверзлась, и явился в ней
С лицом почтенным, грустию покрытым,
Лазоревый полковник. Из очей
Катились слезы по его ланитам.
Обильно их струящийся ручей
Он утирал платком, узором шитым,
И про себя шептал: «Так! Это он!
Таким он был едва лишь из пелён!
27
О юноша! — он продолжал, вздыхая
(Попову было с лишком сорок лет), —
Моя душа для вашей не чужая!
Я в те года, когда мы ездим в свет,
Знал вашу мать. Она была святая!
Таких, увы! теперь уж боле нет!
Когда б она досель была к вам близко,
Вы б не упали нравственно так низко!
28
Но, юный друг, для набожных сердец
К отверженным не может быть презренья,
И я хочу вам быть второй отец,
Хочу вам дать для жизни наставленье.
Заблудших так приводим мы овец
Со дна трущоб на чистый путь спасенья.
Откройтесь мне, равно как на духу:
Что привело вас к этому греху?
29
Конечно, вы пришли к нему не сами,
Характер ваш невинен, чист и прям!
Я помню, как дитёй за мотыльками
Порхали вы средь кашки по лугам!
Нет, юный друг, вы ложными друзьями
Завлечены! Откройте же их нам!
Кто вольнодумцы? Всех их назовите
И собственную участь облегчите!
30
Что слышу я? Ни слова? Иль пустить
Уже успело корни в вас упорство?
Тогда должны мы будем приступить
Ко строгости, увы! и непокорство,
Сколь нам ни больно, в вас искоренить!
О юноша! Как сердце ваше черство!
В последний раз: хотите ли всю рать
Завлекших вас сообщников назвать?»
31
К нему Попов достойно и наивно:
«Я, господин полковник, я бы вам
Их рад назвать, но мне, ей-богу, дивно...
Возможно ли сообщничество там,
Где преступленье чисто негативно?
Ведь панталон-то не надел я сам!
И чем бы там меня вы ни пугали —
Другие мне, клянусь, не помогали!»
32
«Не мудрствуйте, надменный санкюлот!
Свою вину не умножайте ложью!
Сообщников и гнусный ваш комплот
Повергните к отечества подножью!
Когда б вы знали, что теперь вас ждет,
Вас проняло бы ужасом и дрожью!
Но дружбу вы чтоб ведали мою,
Одуматься я время вам даю!
33
Здесь, на столе, смотрите, вам готово
Достаточно бумаги и чернил:
Пишите же — не то, даю вам слово:
Чрез полчаса вас изо всех мы сил...«»
Тут ужас вдруг такой объял Попова,
Что страшную он подлость совершил:
Пошел строчить (как люди в страхе гадки!)
Имен невинных многие десятки!
34
Явились тут на нескольких листах:
Какой-то Шмидт, два брата Шулаковы,
Зерцалов, Палкин, Савич, Розенбах,
Потанчиков, Гудям-Бодай-Корова,
Делаверганж, Шульгин, Страженко, Драх,
Грай-Жеребец, Бабиов, Ильин, Багровый,
Мадам Гриневич, Глазов, Рыбин, Штих,
Бурдюк-Лишай — и множество других.
35
Попов строчил сплеча и без оглядки,
Попались в список лучшие друзья;
Я повторю: как люди в страхе гадки —
Начнут как бог, а кончат как свинья!
Строчил Попов, строчил во все лопатки,
Такая вышла вскоре ектенья,
Что, прочитав, и сам он ужаснулся,
Вскричал: «Фуй! Фуй!» задрыгал —
и проснулся.
36
Небесный свод сиял так юн я нов,
Весенний день глядел в окно так весел,
Висела пара форменных штанов
С мундиром купно через спинку кресел;
И в радости уверился Попов,
Что их Иван там с вечера повесил, —
Одним скачком покинул он кровать
И начал их в восторге надевать.
37
«То был лишь сон! О, счастие! О, радость!
Моя душа, как этот день, ясна!
Не сделал я Бодай-Корове гадость!
Не выдал я агентам Ильина!
Не наклепал на Савича! О, сладость!
Мадам Гриневич мной не предана!
Страженко цел, и братья Шулаковы
Постыдно мной не ввержены в оковы!»
38
Но ты, никак, читатель, восстаешь
На мой рассказ? Твое я слышу мненье:
Сей анекдот, пожалуй, и хорош,
Но в нем сквозит дурное направленье.
Всё выдумки, нет правды ни на грош!
Слыхал ли кто такое обвиненье,
Что, мол, такой-то — встречен без штанов,
Так уж и власти свергнуть он готов?
39
И где такие виданы министры?
Кто так из них толпе кадить бы мог?
Я допущу: успехи наши быстры,
Но где ж у нас министер-демагог?
Пусть проберут все списки и регистры,
Я пять рублей бумажных дам в залог;
Быть может, их во Франции немало,
Но на Руси их нет — и не бывало!
40
И что это, помилуйте, за дом,
Куда Попов отправлен в наказанье?
Что за допрос? Каким его судом
Стращают там? Где есть такое зданье?
Что за полковник выскочил? Во всем,
Во всем заметно полное незнанье
Своей страны обычаев и лиц,
Встречаемое только у девиц.
41
А наконец, и самое вступленье:
Ну есть ли смысл, я спрашиваю, в том,
Чтоб в день такой, когда на поздравленье
К министру все съезжаются гуртом,
С Поповым вдруг случилось помраченье
И он таким оделся бы шутом?
Забыться может галстук, орден, пряжка —
Но пара брюк — нет, это уж натяжка!
42
И мог ли он так ехать? Мог ли в зал
Войти, одет как древние герои?
И где резон, чтоб за экран он стал,
Никем не зрим? Возможно ли такое?
Ах, батюшка-читатель, что пристал?!
Я не Попов! Оставь меня в покое!
Резон ли в этом или не резон —
Я за чужой не отвечаю сон!
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.