Там, где я согрешил, всё быльём поросло
Где ловил жемчуга, затянуло всё тиной
Да и пел, я не в такт, и слова – барахло
Вот такая маячит в сознанье картина…
На лугах заливных, места нету для трав
И друзья, сквозь меня, смотрят как то угрюмо
Вдруг обидел всех я? В чём-то был я не прав?
Почему слышу я… поминальный звон рюмок?
Не ушел я пока, ни к чему торопить
Что ж вы други, меня, раньше время отпели?
Пусть почти не видна, жизни тонкая нить
Но, ещё так хочу насладиться апрелем…
Тает снег на глазах. Пусть раздавлен и смят
Позабыт мой герой в негах ласковых песен
Может я плохо пел… и конечно, не свят…
Только… жив я пока, но для вас – бесполезен
Молча, пьют города… свет бессонных окОн
Убегают снега, в чрево люков, ручьями…
Мне осталось мечтать, перед светом икон
Ибо… списан и сдан, в царство мрака - друзьями
Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлевского горца.
Его толстые пальцы, как черви, жирны,
И слова, как пудовые гири, верны,
Тараканьи смеются глазища
И сияют его голенища.
А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей.
Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бабачит и тычет.
Как подкову, дарит за указом указ —
Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.
Что ни казнь у него — то малина
И широкая грудь осетина.
Ноябрь 1933
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
