Он ходит в бассейн смотреть на русалок -
пока жена плывёт впереди.
Набрав разноцветных аквапалок
(стебли кувшинок),
прижав пенорезиновый пояс к груди
(из листьев, из лилий – не важно, не важно),
грации, у кромки воды ненадолго застыв,
дают рассмотреть линию каждую
под энергичный мотив
гулкого саундтрэка.
Пока не нырнули - смотри, щёлкай,
чтобы на внутренней стороне века
в неводе взгляда, в сетях шёлковых
унести с собой этих ладных, гладких
дев озёрных - и потом как чётки
перебирать изгибы, исследовать без оглядки
едва намеченную вертикальную чёрточку,
что мерцает под чешуёй купальника,
бесконечно лелеять и пестовать
каждую нежную впадинку -
так что воображению становится тесно.
Блики на воде подмигивают, хохочут,
русалки скользят под водой легко.
Всё, что он в эти минуты хочет, -
чтобы жена всегда плыла далеко.
Симонов и Сельвинский стоят, обнявшись,
смотрят на снег и на танковую колею.
– Костя, скажите, кто это бьет по нашим?
– Те, кого не добили, по нашим бьют.
Странная фотокамера у военкора,
вместо блокнота сжимает рука планшет.
– Мы в сорок третьем освободили город?
– Видите ли, Илья, выходит, что нет.
Ров Мариуполя с мирными — словно под Керчью.
И над Донбассом ночью светло как днем.
– Чем тут ответить, Илья, кроме строя речи?
– Огнем, — повторяет Сельвинский. —
Только огнем.
2022
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.