Всего лишь полтора моста
в Ленинграде многомостном.
Вислава Шимборска
Теперь нас двое — знающих секрет,
что в городе, который уплывает,
но возвращается обратно не ко всем,
а к избранным им лично, не иначе,
всего лишь полтора моста.
Все остальные — призрачнее радуг.
Вот первый — он для одиночек,
надёжный и простой, из точки А
в заведомую Б, что постоянна
как сумка почтальона, что всегда
полна корреспонденцией безликой —
о чём молчит заклеенный конверт?
А эта разводная половинка
для тех, кто сам живёт не слишком целым,
из точки Я пускаясь в путь
к любимой точке Ты — в надежде,
что график свода совпадёт
во времени. И забывают о пространстве.
А те, кто помнят, помнят о своём —
философы и физики, фантасты,
пилоты, архитекторы строений
и даже архитекторы систем,
и прочие, и прочие поэты —
у каждого из них своё пространство,
а в нём качается свой полумост —
и обрывается на точке преломленья
нечастых солнечных лучей
в столь частых дождевых потоках.
Вот так же и стихотворение моё —
на том конце моста
не знаю я, кого же встречу —
тебя, другого, вовсе никого?
А самое опасное,
а ну как я себя там не найду,
и не случится рядом почтальона
с разверстой сумкою пустой, без писем,
но с точным знанием пути от А до Б
в любых условиях погодных.
Двенадцать лет. Штаны вельвет. Серега Жилин слез с забора и, сквернословя на чем свет, сказал событие. Ах, Лора. Приехала. Цвела сирень. В лицо черемуха дышала. И дольше века длился день. Ах Лора, ты существовала в башке моей давным-давно. Какое сладкое мученье играть в футбол, ходить в кино, но всюду чувствовать движенье иных, неведомых планет, они столкнулись волей бога: с забора Жилин слез Серега, и ты приехала, мой свет.
Кинотеатр: "Пираты двадцатого века". "Буратино" с "Дюшесом". Местная братва у "Соки-Воды" магазина. А вот и я в трико среди ребят - Семеныч, Леха, Дюха - рукой с наколкой "ЛЕБЕДИ" вяло почесываю брюхо. Мне сорок с лихуем. Обилен, ворс на груди моей растет. А вот Сергей Петрович Жилин под ручку с Лорою идет - начальник ЖКО, к примеру, и музработник в детсаду.
Когда мы с Лорой шли по скверу и целовались на ходу, явилось мне виденье это, а через три-четыре дня - гусара, мальчика, поэта - ты, Лора, бросила меня.
Прощай же, детство. То, что было, не повторится никогда. "Нева", что вставлена в перила, не более моя беда. Сперва мычишь: кто эта сука? Но ясноокая печаль сменяет злость, бинтует руку. И ничего уже не жаль.
Так над коробкою трубач с надменной внешностью бродяги, с трубою утонув во мраке, трубит для осени и звезд. И выпуклый бродячий пес ему бездарно подвывает. И дождь мелодию ломает.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.