20 - за отсутствие подводящего черту моралитэ. Перечисленные делали, конечно, безумно красноречивы и объемны, но, на мой персональный вкус, недостает третьей строфы, финального аккорда с чем-то объединяющим.
Марко, я стараюсь не делать финальные выводы, которые часто походят на нравоучения. Но тут, возможно, третий катрен был бы кстати. Я внимательно искал вовне и внутри, но так его и не увидел. Наверно, плохо искал... Но не судьба!)
Если честно, я соглашусь с Валерием.
Но стих хороший, это как любит говорить цирковой артист Вольфыч, "адназначна")
Да и я с ним и не спорю!)
Но больше, чем недосказанности, я опасаюсь многословия. Лучше недоговорить, чем пытаться провести финальную черту. За авторским словом, по-моему, должна быть некая ничейная земля, которая не станет навязывать читателю четкую границу. И обеспечит возможность свободы воли. Разумеется, я говорю исключительно о своем взгляде на обсуждаемую тему. И ничуть не хочу навязывать его другим...)
Однако, если не договаривать (а точнее не дописывать, потому как надоело ), то тогда зачем вообще разговор заводить и приплетать сов невиноватого в чужой лени читателя. И потом, такого рода недоговорка напоминают мну пару волн в стакане), а не свободу воли
Ну да... Напоминает вам. Но я-то тут при чем??)
Так ваш стакан, не мой )
Отнюдь. Как я заметил, вы в гости всегда со своим стаканом ходите...)
Это в смысле *умом творенье не понять, стаканом ОБЩИМ не измерить?*
Но есть нестыковочко - я ваще не пью спиртносодержащее.
Зачем мне стакан?
Вот бедняга... Искренне вам сочувствую!)
"Зачем мне стакан?" (философически фехтуя пером)
..."Однако, господа, хоррроший тост!")))
Хаха))))) Метко))))
И с этим соглашусь. Золотые слова. Есть ещё чудесная вещь - открытая концовка. Всем вещам вещь)
Так и видится осторожный Нострадамус в колпаке)
У Нострадамуса (как и у всех предсказателей, астрологов и пророков)) ярко выражена дальнозоркость. Сквозь века видится гораздо проще и лучше, чем через двери...)
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Нынче ветрено и волны с перехлестом.
Скоро осень, все изменится в округе.
Смена красок этих трогательней, Постум,
чем наряда перемена у подруги.
Дева тешит до известного предела -
дальше локтя не пойдешь или колена.
Сколь же радостней прекрасное вне тела!
Ни объятья невозможны, ни измена.
* * *
Посылаю тебе, Постум, эти книги.
Что в столице? Мягко стелют? Спать не жестко?
Как там Цезарь? Чем он занят? Все интриги?
Все интриги, вероятно, да обжорство.
Я сижу в своем саду, горит светильник.
Ни подруги, ни прислуги, ни знакомых.
Вместо слабых мира этого и сильных -
лишь согласное гуденье насекомых.
* * *
Здесь лежит купец из Азии. Толковым
был купцом он - деловит, но незаметен.
Умер быстро - лихорадка. По торговым
он делам сюда приплыл, а не за этим.
Рядом с ним - легионер, под грубым кварцем.
Он в сражениях империю прославил.
Сколько раз могли убить! а умер старцем.
Даже здесь не существует, Постум, правил.
* * *
Пусть и вправду, Постум, курица не птица,
но с куриными мозгами хватишь горя.
Если выпало в Империи родиться,
лучше жить в глухой провинции у моря.
И от Цезаря далёко, и от вьюги.
Лебезить не нужно, трусить, торопиться.
Говоришь, что все наместники - ворюги?
Но ворюга мне милей, чем кровопийца.
* * *
Этот ливень переждать с тобой, гетера,
я согласен, но давай-ка без торговли:
брать сестерций с покрывающего тела -
все равно что дранку требовать от кровли.
Протекаю, говоришь? Но где же лужа?
Чтобы лужу оставлял я - не бывало.
Вот найдешь себе какого-нибудь мужа,
он и будет протекать на покрывало.
* * *
Вот и прожили мы больше половины.
Как сказал мне старый раб перед таверной:
"Мы, оглядываясь, видим лишь руины".
Взгляд, конечно, очень варварский, но верный.
Был в горах. Сейчас вожусь с большим букетом.
Разыщу большой кувшин, воды налью им...
Как там в Ливии, мой Постум, - или где там?
Неужели до сих пор еще воюем?
* * *
Помнишь, Постум, у наместника сестрица?
Худощавая, но с полными ногами.
Ты с ней спал еще... Недавно стала жрица.
Жрица, Постум, и общается с богами.
Приезжай, попьем вина, закусим хлебом.
Или сливами. Расскажешь мне известья.
Постелю тебе в саду под чистым небом
и скажу, как называются созвездья.
* * *
Скоро, Постум, друг твой, любящий сложенье,
долг свой давний вычитанию заплатит.
Забери из-под подушки сбереженья,
там немного, но на похороны хватит.
Поезжай на вороной своей кобыле
в дом гетер под городскую нашу стену.
Дай им цену, за которую любили,
чтоб за ту же и оплакивали цену.
* * *
Зелень лавра, доходящая до дрожи.
Дверь распахнутая, пыльное оконце,
стул покинутый, оставленное ложе.
Ткань, впитавшая полуденное солнце.
Понт шумит за черной изгородью пиний.
Чье-то судно с ветром борется у мыса.
На рассохшейся скамейке - Старший Плиний.
Дрозд щебечет в шевелюре кипариса.
март 1972
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.