Мы не умрём, а если и умрём,
сквозь пять углов, невидимы, пройдём,
как всякие легенды городские.
Встречаемся, запомни, где-то в Риме —
там мёртвых нет пока, и ты меня
легко узнаешь, приглядись к теням —
их будет пять, зацепленных по кругу,
рука в руке и оплетает руку.
Тень каждая — сама себе земля,
одна из них, возможно, буду я,
последняя деревня Чинкве-Терре.
У ног моих лежат, зевая, звери,
и птицы на моих плечах птенцов
выкармливают. Яростно пунцов,
садится солнца круг на чью-то крышу.
Прости меня, но я тебя не слышу —
и больше не услышу никогда.
В Пятиземелье пятая звезда
летит, и мы считаем до пяти.
Она летит, и мы до десяти
считаем. И становимся всё выше.
Я был только тем, чего
ты касалась ладонью,
над чем в глухую, воронью
ночь склоняла чело.
Я был лишь тем, что ты
там, снизу, различала:
смутный облик сначала,
много позже - черты.
Это ты, горяча,
ошую, одесную
раковину ушную
мне творила, шепча.
Это ты, теребя
штору, в сырую полость
рта вложила мне голос,
окликавший тебя.
Я был попросту слеп.
Ты, возникая, прячась,
даровала мне зрячесть.
Так оставляют след.
Так творятся миры.
Так, сотворив их, часто
оставляют вращаться,
расточая дары.
Так, бросаем то в жар,
то в холод, то в свет, то в темень,
в мирозданьи потерян,
кружится шар.
1982
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
