Ни звезды Рождественской, ни снега!
Даже сколка сини не видать
в толще броневых доспехов неба,
рудимент - лазурный цвет и небыль,
ну, а серость тверди им под стать...
Где же ты, лучей рассветных нега?!
Множишь ли собой фертильность негров,
шлёшь ли эскимосам благодать,
папуасов балуешь сверх меры?
Да тебе без разницы, наверно.
Хоть иным двуногим очень скверно -
Машке бесталанной вот, к примеру, -
без того с напастями в обнимку
проживаю на своей Багринке*.
За грехи какие - солнца зась?
В хлябях дребезжит моя телега,
снова будень утонул в слезах...
Неужели даже напоследок
(ведь с телеги вскорости слезать),
жизнь, ты не покружишь в танце белом,
высь, не сменишь пиковую масть?!
В кварталах дальних и печальных, что утром серы и пусты, где выглядят смешно и жалко сирень и прочие цветы, есть дом шестнадцатиэтажный, у дома тополь или клен стоит ненужный и усталый, в пустое небо устремлен; стоит под тополем скамейка, и, лбом уткнувшийся в ладонь, на ней уснул и видит море писатель Дима Рябоконь.
Он развязал и выпил водки, он на хер из дому ушел, он захотел уехать к морю, но до вокзала не дошел. Он захотел уехать к морю, оно — страдания предел. Проматерился, проревелся и на скамейке захрапел.
Но море сине-голубое, оно само к нему пришло и, утреннее и родное, заулыбалося светло. И Дима тоже улыбнулся. И, хоть недвижимый лежал, худой, и лысый, и беззубый, он прямо к морю побежал. Бежит и видит человека на золотом на берегу.
А это я никак до моря доехать тоже не могу — уснул, качаясь на качели, вокруг какие-то кусты. В кварталах дальних и печальных, что утром серы и пусты.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
