У остановки человек курил,
Задумавшись, не видя никого.
На улицу, лишив последних сил,
Столичный офис выплюнул его.
В кармане паспорт, кошелек, ключи,
В глазах же, как сургучная печать,
Застыла безысходность - хоть кричи...
Но на людях не принято кричать.
Из темноты посыпал мокрый снег,
Подъехала маршрутка - вся битком.
Народ полез в нутро... А человек
Вдруг развернулся и пошел пешком.
Среди многоэтажек силуэт
Мгновенно затерялся без следа.
И что-то мне тогда сказало: нет,
Он не вернется больше никогда.
Пересечет он города черту,
Попутку словит - и рванет в Тамбов,
Оттуда прямиком в Алма-Ату,
Где пьют айран, едят душистый плов.
Потом в Непал, в Камбоджу, на Бали,
Ловить акул, охотиться на змей...
Он обойдет все уголки земли,
Умоется водой полста морей,
Он покорит Монблан и Эверест,
Коснется в Сент-Шапель святых мощей,
Он будет жить вразлет, вразмах, вразрез
С привычным пониманием вещей.
Он не оставит внукам капитал
И сундуков наполненных гробы,
Но станет тем, кем с детства быть мечтал -
И не придумать правильней судьбы.
Завидую, кто быстро пишет
и в благости своей не слышит,
как рядом кто-нибудь не спит,
как за стеною кто-то ходит
всю ночь
и места не находит.
Завидую, кто крепко спит,
без сновидений,
и не слышит,
как рядом кто-то трудно дышит,
как не проходит в горле ком,
как валидол под языком
сосулькой мартовскою тает,
а все дыханья не хватает.
Завидую, кто крепко спит,
не видит снов,
и быстро пишет,
и ничего кругом не слышит,
не видит ничего кругом,
а если видит,
если слышит,
то все же пишет о другом,
не думая,
а что же значит,
что за стеною кто-то плачет.
Как я завидую ему,
его уму,
его отваге,
его перу,
его бумаге, чернильнице,
карандашу!
А я так медленно пишу,
как ношу трудную ношу,
как землю черную пашу,
как в стекла зимние дышу -
дышу, дышу
и вдруг
оттаиваю круг.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
