След
Отпечаток шагов на песке,
И примятая в поле трава.
Жизнь, висевшая на волоске,
И утраченные права.
Мокрый камешек на берегу.
Ускользающий аромат.
Мимолётная тень на снегу,
Укоряющий, трепетный взгляд.
На мгновенье померкший свет.
День ушедший. Струя за кормой.
Это след. Всего только след,
Оставленный жизнью со мной.
Зеркало
В зеркале скрытая тайна,
Переплетенье теней.
Там невозможное крайне,
То, что не знает цепей.
Что никогда не бывало,
Или случалось не раз -
Время своё покрывало
Вдруг приподнимет для нас.
Явится вдруг из тумана,
Будто из толщи стекла,
То ли душевная рана,
То ли сознания мгла.
Или забытое что-то
Всё всколыхнет существо.
Кто ты за зеркалом? Кто ты?
Отзыва нет! Колдовство!
Память детства
Побродишь в лабиринтах детства,
В душистых сумерках степей –
Нет лучшего на свете средства
От скверных нынешних затей.
Припомнишь воздух раскалённый,
Далёкие костров дымы,
Над головою купол чёрный,
И звёзд мерцающих миры.
Оазисы степных колодцев
С их чистой, ледяной водой.
И жар полуденного солнца,
И полдня душный, летний зной.
Душистый сумрак в летний вечер.
Бурьян заросших пустырей.
Вечернее лягушек вече.
О. память, память, душу грей!
Видение
Над головою солнце светит ярко.
Ковыль ласкает икры голых ног.
А ветер - под рубашку, чтоб не жарко,
И чтобы детство я припомнить мог.
Почти у горизонта дуба крона,
Две женщины все в белом у корней.
И дуба ветви ветер для поклона
Порывами склоняет всё сильней.
Две женщины. Я узнаю их сразу –
Сестра и мать, Они ушли давно.
Я к ним бегу и обнимаю разом,
Я их целую, словно пью вино.
Хотелось мне их расспросить о многом,
Но не идёт наружу масса слов.
А женщины внимательно и строго
Глядят - глубок незримый ров.
Вдруг с высоты раздался гул протяжный,
Как будто кто-то бьёт в колокола.
Там в вышине невидимые стражи
Следят, как на земле идут дела.
И свет померк. Лишь грусть и покаянье.
Луна в окне – её безжизнен свет.
Но где-то там, за видимою гранью
Любимые, которых с нами нет.
С полной жизнью налью стакан,
приберу со стола к рукам,
как живой, подойду к окну
и такую вот речь толкну:
Десять лет проливных ночей,
понадкусанных калачей,
недоеденных бланманже:
извиняюсь, но я уже.
Я запомнил призывный жест,
но не помню, какой проезд,
переулок, тупик, проспект,
шторы тонкие на просвет,
утро раннее, птичий грай.
Ну, не рай. Но почти что рай.
Вот я выразил, что хотел.
Десять лет своих просвистел.
Набралось на один куплет.
А подумаешь — десять лет.
Замыкая порочный круг,
я часами смотрю на крюк
и ему говорю, крюку:
"Ты чего? я еще в соку”.
Небоскребам, мостам поклон.
Вы сначала, а я потом.
Я обломок страны, совок.
Я в послании. Как плевок.
Я был послан через плечо
граду, миру, кому еще?
Понимает моя твоя.
Но поймет ли твоя моя?
Как в лицо с тополей мело,
как спалось мне малым-мало.
Как назад десять лет тому —
граду, миру, еще кому? —
про себя сочинил стишок —
и чужую тахту прожег.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
Авторизация
Камертон
