Мы смысл вещей отдали в рабство слов,
навечно заклеймив названьем.
От безымянных отказались берегов,
бетонно-монолитное отлили мирозданье.
И бьются в клетках части веще-фраз,
крылами задевая прутья.
И на меня таращит красный глаз
Вещь. Я слышу голос: "Нареку тя..."
А ладан – это же смола! Слова...
Но глаз застыл немым укором.
Вещь нареченная мертва, гласит молва.
Слова ж поются лучше хором.
Глас нарекателей летит. Ameno dori...
Он, вроде, даже и красив. Помимо воли
ему внимаю. Льётся песнь в поля рекою.
Но уши закрываю я – глаза открою.
Слова находят суть вещей и дробью жалят.
Хор нарекателей за то поет их громче, слаще хвалит!
А именованные Вещи свинцовой пригоршнею бусин
безмолвно падают к ногам с цельностальных небес, как гуси.
Напомнило:
Мы ему поставили пределом
Скудные пределы естества.
И, как пчелы в улье опустелом,
Дурно пахнут мертвые слова.
Только здесь наоборот)
Правда, Гумилев немного напутал понятия, как мне кажется. Я слышал, что в китайском варианте Библии Слово переведено как Дао, потому что у них слово - это только элемент речи. А у нас и у греков это еще Логос, идея.
Это хорошо, что напомнило. О том и речь. Как и за стих до. Вот тут
http://www.reshetoria.ru/user/Pro/index.php?id=47020&page=1&ord=0
Дао и Логос - тут сложная философия. точно
спасибо, Сергей
Как Джульетта говорила на балконе:
"Роза пахнет розой, как ее не назови.."
Так и да, Луиза! Это другой конец палки...
Что значит имя? Роза пахнет розой, Хоть розой назови ее, хоть нет (с)
Я сам обожаю эту цитату.
Да, с одной стороны имя все, а с другой -ничего.
Десакрализация имени - это шаг вперед, наверное. Но все же мистика имени манит и щас.
Спасибо, что читаете!)
Читаю Вас всегда, когда захожу.
Особенно люблю Ваши экспы)
Интересно, что ответили через месяц) Я уж думала, что глупость написала)
отнюдь, совсем не глупость. А через месяц, потому как редко захожу сюда, к сожалению.
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Э. Ларионова. Брюнетка. Дочь
полковника и машинистки. Взглядом
она напоминала циферблат.
Она стремилась каждому помочь.
Однажды мы лежали рядом
на пляже и крошили шоколад.
Она сказала, поглядев вперед,
туда, где яхты не меняли галса,
что если я хочу, то я могу.
Она любила целоваться. Рот
напоминал мне о пещерах Карса.
Но я не испугался.
Берегу
воспоминанье это, как трофей,
уж на каком-то непонятном фронте
отбитый у неведомых врагов.
Любитель сдобных баб, запечный котофей,
Д. Куликов возник на горизонте,
на ней женился Дима Куликов.
Она пошла работать в женский хор,
а он трубит на номерном заводе.
Он – этакий костистый инженер...
А я все помню длинный коридор
и нашу свалку с нею на комоде.
И Дима – некрасивый пионер.
Куда все делось? Где ориентир?
И как сегодня обнаружить то, чем
их ипостаси преображены?
В ее глазах таился странный мир,
еще самой ей непонятный. Впрочем,
не понятый и в качестве жены.
Жив Куликов. Я жив. Она – жива.
А этот мир – куда он подевался?
А может, он их будит по ночам?..
И я все бормочу свои слова.
Из-за стены несутся клочья вальса,
и дождь шумит по битым кирпичам...
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.