Голубые варежки,
шарфик голубой...
Мы, десятилетние,
принимаем бой.
Два девятиклассника
взламывают наст
и снежками-льдинами
метят прямо в нас.
Отбиваться пробуем.
Силы не равны.
Три девчонки смелые,
будто в час войны.
Скоро прилетело мне,
прямо по зубам.
Рот рукой зажала я,
не поняв, что там.
И мельком подумалось:
вот так поворот!
Главное, не плакать,
до свадьбы заживёт.
Руку отвела я
(а в мыслях: не реви!) -
голубая варежка,
полная крови.
Хлещет. Превращается
в красный - белый снег.
Я сегодня ранена,
будто на войне...
... И через полвека мне
помнится тот бой.
Чуть заметный шрамик я
трогаю рукой.
Мне ТАК снежком не попадало.
Мне только от молодой липы поперек лица попадало, (очень уж быстро я бежал за мячом во время игры в (пардон) "жопки", а она (липа) - как прыгнет!). Потом мамка срочно на Полянку в детскую травму потащила бровь и губу зашивать. А варежки были зеленые, бабушкой вязаны, но в карманах ибо март - варежки в марте было носить моветон в наших мальчишеских кругах
Эм..."жопки"? Это какая-то олимпийская дисциплина? А сборная была по этим самым? :)
У нас тогда был крепкий мороз после оттепели. Поэтому верхний слой снега превратился практически в лёд. Удар был как от камня. Конечно, от обычного снежка таких последствий не было бы. )
И тоже зашивали, и распухло было всё, а во время перевязки мама плакала.
Варежки и шарфик были новые голубого цвета. И очень мне нравились.
Были голубые, стали концептуально красно-голубые.
Привет, Тами. Как дела, милая?
Некторые фразы твоего замечательного стишка великолепно "слышались" бы в песнях начинающих молодых, ну прям, очень, наркоманов:)) особенно чудно-Хлещет. Превращается
в красный - белый снег.
Я сегодня ранена,
будто на войне...
"... И через полвека мне
помнится тот бой.
Чуть заметный шрамик я
трогаю рукой.". Ууууууух, пробрало аж до пульсирующих кровопроводов!
Привет, Мераб) В жизни всё норм.
Насчёт песни, где ж тех начинающих наркоманов найти? Прячутся они от меня что-то)))
А пульсирующие кровопровода береги. Нам они ещё пригодятся)
Обнимаю.
Эх, сейчас бы так побороться)). Да возраст другой. Только вспоминать. Мне понравилось.
Не, ну так бороться, ну его)) С кровью и опухшей рассечённой губой. А в обычные снежки поиграть - милое дело)
Спасибо, Ирочка! И да, будем вспоминать))
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Октябрь. Море поутру
лежит щекой на волнорезе.
Стручки акаций на ветру,
как дождь на кровельном железе,
чечетку выбивают. Луч
светила, вставшего из моря,
скорей пронзителен, чем жгуч;
его пронзительности вторя,
на весла севшие гребцы
глядят на снежные зубцы.
II
Покуда храбрая рука
Зюйд-Веста, о незримых пальцах,
расчесывает облака,
в агавах взрывчатых и пальмах
производя переполох,
свершивший туалет без мыла
пророк, застигнутый врасплох
при сотворении кумира,
свой первый кофе пьет уже
на набережной в неглиже.
III
Потом он прыгает, крестясь,
в прибой, но в схватке рукопашной
он терпит крах. Обзаведясь
в киоске прессою вчерашней,
он размещается в одном
из алюминиевых кресел;
гниют баркасы кверху дном,
дымит на горизонте крейсер,
и сохнут водоросли на
затылке плоском валуна.
IV
Затем он покидает брег.
Он лезет в гору без усилий.
Он возвращается в ковчег
из олеандр и бугенвилей,
настолько сросшийся с горой,
что днище течь дает как будто,
когда сквозь заросли порой
внизу проглядывает бухта;
и стол стоит в ковчеге том,
давно покинутом скотом.
V
Перо. Чернильница. Жара.
И льнет линолеум к подошвам...
И речь бежит из-под пера
не о грядущем, но о прошлом;
затем что автор этих строк,
чьей проницательности беркут
мог позавидовать, пророк,
который нынче опровергнут,
утратив жажду прорицать,
на лире пробует бряцать.
VI
Приехать к морю в несезон,
помимо матерьяльных выгод,
имеет тот еще резон,
что это - временный, но выход
за скобки года, из ворот
тюрьмы. Посмеиваясь криво,
пусть Время взяток не берЈт -
Пространство, друг, сребролюбиво!
Орел двугривенника прав,
четыре времени поправ!
VII
Здесь виноградники с холма
бегут темно-зеленым туком.
Хозяйки белые дома
здесь топят розоватым буком.
Петух вечерний голосит.
Крутя замедленное сальто,
луна разбиться не грозит
о гладь щербатую асфальта:
ее и тьму других светил
залив бы с легкостью вместил.
VIII
Когда так много позади
всего, в особенности - горя,
поддержки чьей-нибудь не жди,
сядь в поезд, высадись у моря.
Оно обширнее. Оно
и глубже. Это превосходство -
не слишком радостное. Но
уж если чувствовать сиротство,
то лучше в тех местах, чей вид
волнует, нежели язвит.
октябрь 1969, Коктебель
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.