Я образ красного вождя за детским лбом
хранил лишь потому, что было архиважно -
сдавать кастрюли и тазы в металлолом
и, если б надо было, Эйфелеву башню.
Я не носил шинель ни кирзовых сапог
и прапора не злил ни отчеством ни рожей,
но выполнить приказ "ложись" я б точно смог,
и раза три отжаться, может, смог бы тоже.
Я не носил с вождём на знамени значок,
читал раз в месяц сберегательную книжку
и хладнокровно ждал, когда же истечёт
любовью плотской комсомолка феминистка.
Теперь ношу звезду и цепи на груди,
за "есть, что потерять" пред мёртвыми неловко.
Вторая половина светит впереди,
а за спиной торчат полсрока и винтовка.
Мне есть, что потерять, не только эту цепь,
есть крик "убей жида" среди обломков мата.
Что видел я с креста, не видно вам в прицел,
когда-то, кровь моя, была и ты распята.
Душа прикрой меня, спаси и сбереги,
дай силы на пути неблизком и тернистом,
надену я шинель, начищу сапоги
и осушу до дна всех красных феминисток.
Родительский погост забыть не хватит лет
ни сорок и ни сто, а больше станет жалко.
Когда же зарастёт к могилам детский след,
ты может, жизнь моя, родишься парижанкой.
На этом свете всё имеет жизни срок, -
никто не ждёт на том ни с солью и ни с хлебом.
Повесит скоро смерть на палец номерок,
но мы с душой сбежим и спрячемся за небо.
Там снится по утрам не райский сад небес,
под утро сон простой у старого младенца, -
и снится по утрам, как краснокожий бес
стальной анфас вождя цепляет мне на сердце.
Что толку восхищаться сладким дымом
И спорить с дураками
сотни лет?
«...ты, ветер, чей?
Ты чья, Луна, над Крымом?
Ты чей, Господь,
открой уже секрет...»
Пусть мироточит пограничный столбик.
Шагни домой, чтоб снова жизнь начать.
Ругать Отчизну
за нерайский облик,
Как стричь по моде старенькую мать.
Встречай закаты розовым ламбруско,
Там истина, где личная вина.
Чем тише скорость всей машины русской,
Тем дальше смерть,
тем дольше времена.
И если ты в Полтаве,
Курске, Гродно
Сидишь в сети в свои осьмнадцать лет,
Быть человеком
вроде и не модно —
Тебе внушает «батя»-интернет...
Свобода может рабством
стать невольно,
А воля указать на личный стыд.
Но Родина не там,
где меньше больно,
А там где что-то главное болит.
Где летом под телегой снятся санки,
Где тонет в книгах чеховский студент,
Где у шоссе в поспешной серебрянке
Цветов не ждёт солдатский монумент.
Куда летят полжизни божьи птахи,
Весною петь на русском языке,
Где ты рождён, как говорят, в рубахе,
Чтобы спуститься к морю по реке.
2022
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
