Трепалось имя, кочевавшее по спискам,
стоял за радостью, сгорая от стыда.
Мечты топтались у вершины очень близко,
но на вершине не стояли никогда.
Летели пули мимо цели иль навылет,
мне не прощали ни ай кью ни кровь Христа
и статус ротшильда до чёрта опостылел,
но репутация была ещё чиста.
Не по плечу вписаться в список Соломона,
пройдя на перевес со словарями сквозь.
Нет сферы бытия куда бесцеремонно
вломиться можно с демоном в башке. Но врозь,
объятья в драке распахнув, враги обнялись,
до нитки души в ойкумене обобрав,
и Фрейда Зигмунда сухой психоанализ
здесь не ответил бы кто прав, а кто не прав.
Как много сказано молчаньем откровенным,
чтоб было ни о чем, сомкнув уста, кричать.
Не хватит слов молитв ни так ни внутривенно,
чтоб вычерпать из глаз Христа мою печаль.
На небе тучи лить из вёдер сговорились, -
Господь, про то узнав, не стал перечить им.
Там мимо юных кладбищ БРОДят пилигримы
и с Богом говорят, как безъязыкий мим.
В карманах кулаки, - не погадать на счастье,
бессилен звон и блеск серебряных монет.
Мы стали нищими, когда-то в одночасье
и до свободы лишь каких-то сорок лет.
От тихой грусти, на разлив, душа хмелела,
до покаяния, оставив час в горсти,
и сыпался песок меж пальцев еле-еле,
а крест уже стоял на жизненном пути.
Ты письмо мое, милый, не комкай.
До конца его, друг, прочти.
Надоело мне быть незнакомкой,
Быть чужой на твоем пути.
Не гляди так, не хмурься гневно,
Я любимая, я твоя.
Не пастушка, не королевна
И уже не монашенка я —
В этом сером будничном платье,
На стоптанных каблуках...
Но, как прежде, жгуче объятье,
Тот же страх в огромных глазах.
Ты письмо мое, милый, не комкай
Не плачь о заветной лжи.
Ты его в твоей бедной котомке
На самое дно положи.
1912,
Царское Село
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
