***
Мужчина пилит доски наверху,
а женщина внизу готовит ужин —
замоченную в пиве требуху
кладёт на противень, и думает — не хуже,
чем из отборной вырезки рагу.
Мужчина пилит доски, как врагу
пилил бы шею — кожа, мышцы, кости.
Чердачный холод, будто на погосте,
бодрит, но примиряет. И лузгу
от мёртвого безъяблочного древа
метёт мужчина за спину, чуть влево.
От монотонного движения руки
видения как будто далеки,
но странно чётки, будто ядра чёток —
одно, другое, третье — перед ним
он сам отчасти как гетероним,
как отражение в поплывшей амальгаме,
за зеркалом — средневековый Гамельн,
и он, его уставший эпоним.
Не драма — шапито и балаган.
Поддав ногой невыпитый стакан,
мужчина шьёт обструганные доски,
и в ящик пусть не женщину — набросок
её — кладёт и пилит пополам
по линии пупочного узла.
Прости, любимая, я вовсе не со зла —
во исправление твоей дурной природы.
И лимфатические гамельнские воды
по желобам, разделочным столам,
по лествице чердачной споро, вниз
текут на мраморные плитки белой кухни.
Ладони женщины, распарены, распухли,
в стальную раковину опускают нож.
Смотреть бы под ноги, чтоб знать, куда идёшь,
да больше нечем. Отклонение реприз
не больше сколотого края у ступени —
и вот их трое на ночной арене.
Из рук жены муж принимает блюдо
с её покрытой шалью головой.
Сухой, горячий шорох огневой
щекочет пятки, и горит запруда,
и лопается шов береговой.
...Опускаясь со дна, поднимаясь на дно,
я запомнил с часами костёл.
Начиналось на станции Ангел оно,
у Семи продолжалось Сестёр.
Развлекательный пирс на морском берегу,
всё быстрей и быстрей карусель.
Веселись не хочу, хохочи не могу,
а ребяческий страх пересиль.
Маракует астролог тире хиромант
и по звёздам читает ладонь.
Не смертельно, что мой гороскоп хероват,
а её гороскопа не тронь.
В небесах замирает навытяжку змей,
напрягается трос-окорот.
Истукана из лавки восточной прямей
этот викторианский курорт.
Отступает волна, подступает волна,
выступает на площади мим.
Как она, одинаков во все времена,
а сегодня ни с чем не сравним.
А по волнам трассирует камень-голыш
и почти настигает закат,
и вбирает с ладони ливанский гашиш
по-британски терпимый Silk Cut.
И зеркальная вывеска «завтрак-ночлег»,
и хозяина вежливый стук,
и горящий ночник, как он утром поблек,
одеяла узорный лоскут.
Не стучи, не тревожь, мы не спим однова.
Как рукой удержать жернова?
Я пишу на обложке буклета слова,
а она как волна, как трава, —
перемелется всё, перемолотый сор
отклубится и ляжет под пресс.
Как две капли ни с чем не сравнимый узор
через шёлковый вспыхнет разрез.
1995
_____________________________________ Silk Cut— «Шёлковый разрез» (англ.), популярная в Британии марка сигарет
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
