Какое славное дерево
растет из мяса торта -
луч скользит по его чешуе,
над игрушечным порт роялем
льется детское йо-хо-хо.
Пират с синей бородой
угрюмо шагает по кирпичам песка,
сжимает карту сокровищ.
Воображаемое море
вздымает комнату на волнах,
крики чаек уходят за горизонт слуха.
Роскошный пиратский шлюп
увели спайдермен и хищник,
использовали скалистую бухту, паутину и чудо приборы -
подняли корабль в космос
... и перестали быть интересными.
У пирата есть карта и сабля,
треуголка с пером,
он глядит на акул, на пальму,
на скалистую бухту,
опять на акул, на пальму,
на песок под ногами,
на саблю в руке.
Когда был корабль,
он видел лишь крест на карте -
мелкий красный пунктир к мечте.
Детская рука сажает его на песок,
акула взмывает над головой,
щелкает челюстями в полете.
Рядом садятся лев и стегозавр,
пролетающий мимо Ил-2 штурмовик
бросает сундук с монетами в море -
акула подхватывает сундук и, с помощью
паутины, скалистой бухты и чуда природы,
уносит к хищнику и спайдермену.
Не нужны больше карта и сабля,
его мечты исполняют
герои комиксов, боевиков,
крики чаек вернулись из-за горизонта.
Запах ракушек, чая и торта -
кусочек стегозавру,
кусочек льву -
красный пунктир вёл сюда,
к настоящим сокровищам -
думается пирату.
Еще далёко мне до патриарха,
Еще не время, заявляясь в гости,
Пугать подростков выморочным басом:
"Давно ль я на руках тебя носил!"
Но в целом траектория движенья,
Берущего начало у дверей
Роддома имени Грауэрмана,
Сквозь анфиладу прочих помещений,
Которые впотьмах я проходил,
Нашаривая тайный выключатель,
Чтоб светом озарить свое хозяйство,
Становится ясна.
Вот мое детство
Размахивает музыкальной папкой,
В пинг-понг играет отрочество, юность
Витийствует, а молодость моя,
Любимая, как детство, потеряла
Счет легким километрам дивных странствий.
Вот годы, прожитые в четырех
Стенах московского алкоголизма.
Сидели, пили, пели хоровую -
Река, разлука, мать-сыра земля.
Но ты зеваешь: "Мол, у этой песни
Припев какой-то скучный..." - Почему?
Совсем не скучный, он традиционный.
Вдоль вереницы зданий станционных
С дурашливым щенком на поводке
Под зонтиком в пальто демисезонных
Мы вышли наконец к Москва-реке.
Вот здесь и поживем. Совсем пустая
Профессорская дача в шесть окон.
Крапивница, капризно приседая,
Пропархивает наискось балкон.
А завтра из ведра возле колодца
Уже оцепенелая вода
Обрушится к ногам и обернется
Цилиндром изумительного льда.
А послезавтра изгородь, дрова,
Террасу заштрихует дождик частый.
Под старым рукомойником трава
Заляпана зубною пастой.
Нет-нет, да и проглянет синева,
И песня не кончается.
В пpипеве
Мы движемся к суровой переправе.
Смеркается. Сквозит, как на плацу.
Взмывают чайки с оголенной суши.
Живая речь уходит в хрипотцу
Грамзаписи. Щенок развесил уши -
His master’s voice.
Беда не велика.
Поговорим, покурим, выпьем чаю.
Пора ложиться. Мне, наверняка,
Опять приснится хмурая, большая,
Наверное, великая река.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
