Когда подступает зима, запасайся дровами.
В лес иди, собирай на растопку хворост.
А в лесу, благодать:
осенняя свежесть, дышится славно и горечью пахнет.
Радуют глаз моховики,
чуть тронуты первым морозцем.
Работай и жарко станет.
А ноги ослабнут, в груди заколет,
присядь на упавший ствол,
остынь, отдохни, покури,
поразмысли о светлом, высоком, неярком,
сентябрьскому небу подобном -
без солнца.
От избытка кислорода, от глубокой затяжки
голова закружится, накатит слабость.
Может быть соскользнёшь на землю
на душистую мхи,
на брусничный коврик,
на смолистые иглы.
Близко, близко увидишь подножный космос,
распознаешь его, как жук, муравей, паучок, улитка..
Подумаешь: снится.
Уснешь..
Умрёшь..
И.. проснёшься.
Добраться бы до только: дойти, доползти.
Далековато, пожалуй.
Километра четыре, пожалуй.
А ну как дождь? Или ветер? И холод..
А лихой человек?
Да хоть и собака дурная..
Да..
Когда подступает старость, запасайся терпением.
Куда пойдёшь?
Хотя, можно, ведь, и доехать..
до леса..
на чём-нибудь..
----------------
И нет ничего. Пустота.
Три красных огня вдалеке,
да светятся точечки окон.
А близко, у губ, сигарета в руке.
И тоненько, жалобно-тонко -
комарик пищит.
Вот и всё.
И что ты из этого слепишь?
Придумаешь - что? Пожелаешь?
Какого-такого коня?
Когда только ночь,
только звёздная ветошь,
только три,
ярко-красных,
огня.
---------------
Берёза рвётся в высь.
Под ветром тонкий ствол
напоминает хлыст,
овеянный листвой,
метущей облака.
Но, каждый малый лист -
как детская -
рука.
Порыв. И ветер стих.
Едва дрожат листы.
И вот, я вижу их.
А видишь ли их Ты?
Со своего крыльца,
из чёрной пустоты -
без слова, без
лица.
---------------
Глубокий сон, божественный наркоз.
Теперь ничто - сознание, время, мера.
Что против? Пара белых роз.
И слёз. Горсть слёз. И вера.
Я мысленно делю напополам
лист А4, точно белый камень,
и слева числю смерть - по именам,
а справа - жизнь. Черту - стираю.
Amen.
В старом зале, в старом зале,
над Михайловской и Невским,
где когда-то мы сидели
то втроем, то впятером,
мне сегодня в темный полдень
поболтать и выпить не с кем —
так и надо, так и надо
и, по сути, поделом.
Ибо что имел — развеял,
погубил, спустил на рынке,
даже первую зазнобу,
даже лучшую слезу.
Но пришел сюда однажды
и подумал по старинке:
все успею, все сумею,
все забуду, все снесу.
Но не тут, не тут-то было —
в старом зале сняты люстры,
перемешана посуда, передвинуты столы,
потому-то в старом зале
и не страшно и не грустно,
просто здесь в провалах света
слишком пристальны углы.
И из них глядит такое,
что забыть не удается, —
лучший друг, и прошлый праздник, и —
неверная жена.
Может быть, сегодня это наконец-то разобьется
и в такой вот темный полдень будет жизнь разрешена.
О, вы все тогда вернитесь, сядьте рядом, дайте слово
никогда меня не бросить и уже не обмануть.
Боже мой, какая осень! Наконец, какая проседь!
Что сегодня ночью делать?
Как мне вам в глаза взглянуть!
Этот раз — последний, точно, я сюда ни разу больше...
Что оставил — то оставил, кто хотел — меня убил.
Вот и все: я стар и страшен,
только никому не должен.
То, что было, все же было.
Было, были, был, был, был...
1987
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
