Убегаю от неба.
Но как избежать
таракану свиданья с ладонью?
Крошку хлеба (иль неба?)
сожрал.
И за это?
За это вся небесная рать
гонит тучи, как стаю воронью,
за моей головою
так слепо?
.... ....
Отвечай, многотонное тучное небо!
... .... ....
Принимаю.
Смотри, под тобою стою,
никуда не бегу - надоело.
Стою цену - ни больше, ни меньше - я ровно свою
и до игрищ твоих нет охоты и дела.
Говоришь, указующий перст укусил?
Это хуже гораздо украденной крошки.
Неужели скопил столько гнева и сил?
Или жизней за мной, как у кошки,
набралось, что не жаль их терять -
героически в смысле скончаться?
Приближается гозная тучева рать,
грянет гром и конец аберраций.
Ну, давай, погрози забинтованным пальчиком вслед:
Поделом тебе,
... неуч,
... ... бездарность,
... .... ... юрода.
Вот тогда отгрызу я без лишних дешевых бесед
всю фалангу.
Скорбящим
ты встретишь багряный рассвет
над моим торжествующим взглядом из гроба!
У всего есть предел: в том числе у печали.
Взгляд застревает в окне, точно лист - в ограде.
Можно налить воды. Позвенеть ключами.
Одиночество есть человек в квадрате.
Так дромадер нюхает, морщась, рельсы.
Пустота раздвигается, как портьера.
Да и что вообще есть пространство, если
не отсутствие в каждой точке тела?
Оттого-то Урания старше Клио.
Днем, и при свете слепых коптилок,
видишь: она ничего не скрыла,
и, глядя на глобус, глядишь в затылок.
Вон они, те леса, где полно черники,
реки, где ловят рукой белугу,
либо - город, в чьей телефонной книге
ты уже не числишься. Дальше, к югу,
то есть к юго-востоку, коричневеют горы,
бродят в осоке лошади-пржевали;
лица желтеют. А дальше - плывут линкоры,
и простор голубеет, как белье с кружевами.
1982
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
