Евгений Вениаминович ненавидел когда всё хорошо -
Он любил когда ноги промокнут в луже,
Когда дорогу перейдёт большой чёрный кот,
И все дни, в которые бывал убит и простужен.
Но была несчастна его судьба - много лет
Небо было безоблачно, путь был светел,
Он выигрывал в лотерею, не приобретая билет,
Ему улыбались собаки и незнакомые дети.
Лужи испарялись под его ногой,
Становились трёхцветными монохромные кошки -
И возможно что счастлив был бы кто-то другой,
Но только не Евгений Вениаминович Кошкин.
Так случилось, что в городе, где он ждал стихий,
Зомби-хоррора и неисчислимых бедствий,
Жили белые поэты, что писали белые стихи
И желали всего хорошего ему с самого детства.
Белые поэты - это значит белые глаза,
Исполняются их пожелания - хочешь не хочешь.
У своей машины Евгений удалил тормоза,
Но и без них она замедлялась на ухабах и кочках.
И ему переехать бы - по соседству, недалеки,
В чёрном скрюченном городе, в трущобах тернистых,
Жили чёрные поэты, пишущие чёрные стихи -
Сквернословые и нервные силлабо-тонисты.
Они были преисполнены миксом спирта и рифм
И когда появлялся в их городе кто-то белый,
Они посылали его, как корабль на риф,
А уж сглазить прохожего им - обычное дело.
Чёрный город манил, как румяный калач,
В нём Евгений Вениаминович, до этого милый,
Стал таким бы как все - полоумный рифмач,
Злой, горбатый, хромой, но очень счастливый.
Он стоял на границе двух миров как Харон,
Но бурлили мечты и желанья не стихли.
А затем возвращался в город белых ворон,
И писал там стихи без присутствия рифмы.
В животе у кита,
на котором лежит
Земля
Непечально живёт
всех ушедших людей семья.
Здесь матросы
с «Варяга»,
индейские племена,
здесь Гомер,
Че Гевара,
Бах,
и всегда весна.
В животе у кита,
на котором лежит Земля,
Пишет новый французский эпос Эмиль Золя,
Циолковский скальпелем режет кишки небес,
Здесь Мария Каллас — Алиса в стране чудес.
Для шахтеров небо
в алмазах даёт угля
В животе у кита, на котором лежит Земля,
Здесь твои прабабушки
вяжут огромный шарф,
Здесь Сервантес с Пушкиным выпьют на брудершафт.
Для крестьян плодоносят вечно теперь поля
В животе у кита,
на котором лежит Земля!
К рыбакам прилипают рыбы,
к цветам шмели,
И Рублёву разводит краски вином Дали.
Помирились враги,
обучаясь любви с нуля,
В животе у кита,
на котором лежит Земля,
Здесь для каждого нелегала есть свой сарай,
И своё здесь солнце,
и свой здесь
солдатам рай.
И гремит у бездомных поэтов
в карманах медь,
Они ходят по свету, как будто исчезла смерть,
И Есенину ослабляет петлю Рембо,
И на ослике к ним приезжает под утро Бог.
Сообщает,
что здесь их поэмы нужней, чем там...
И они отвечают: «Мы веруем, Капитан!»
Ной в своём батискафе
опять обогнул Казбек,
С потолка Микеланджело сыпется русский снег,
И с Ландау играет в шахматы Еврипид,
А над крышей Большого Уланова все парит.
И не в том ведь дело, что кровью писал Басё,
А лишь в том, что мы все молекулы — вот и все.
Так волшебные птицы клюют под собою сук,
Так луна себе ухо Ван Гога пришила вдруг.
Мы блокадники, партизаны, мы неба дно,
Мы дерёмся и спорим, язык проглотив родной.
А потом Капитан скомандует «от винта»,
И мы все попадём навечно в живот кита.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
