Были званые, пряные, словно в горах цветы,
Были светлые, тёмные, невысокие и высокие.
Только нет, да и не было в мире, таких как ты,
Лишь одни только копии бледной копии бледной копии.
Были милые, были невиданной красоты,
Я искал в поднебесье, с облаков я нырял в них как в топи и
Воскресал, погибал - вдруг за гранью найдёшься ты -
Но и там только копии бледной копии бледной копии.
Там за гранию волки, там лошади без узды ,
Там восходит звезда в небеса на западе, на востоке ли.
Очарованный странник, идущий на свет звезды,
Без тебя я лишь копия бледной копии бледной копии.
Вот прости великодушно, Володя, не могу не выразить первое впечатление от этого контрового рефрена, что в конце каждой строфы. Напомнило - "жалкое подобие левой руки", что из неприличного старого анекдота)) уж прости ещё раз неисправимого пошляка))
А стих мощный, правда
Да за что прощать? Прикольная асооциация)
ассоциация)
Восхитительно, Володя!
Тамила, спасибо)
Похоже на песню.
да, есть такое)
Да, хотелось бы услышать Ваши стихи в виде песни :)
Мне бы тоже хотелось)
Спасибо)
Очарованным странником я по свету блуждал
И искал лишь такую богиню - белее белой лилии
Но опять не нашел и опять я к ней опоздал,
А нашел лишь копию бледной копии бледной линии
Я молю - отпусти ты меня, скорей отпусти,
Не найти идеал, не приемлет душа подобия,
Во Вселенной, во сне, наяву лишь опять, прости
Только копии бледной, копии бледной копия
Не отпускает Ваш странник, Володя. Все возвращаюсь к нему)))
Спасибо большое.
Очень трогательные варианты.
Для автора подобное восприятие и сотворчество всегда очень дорого.
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
В какой бы пух и прах он нынче ни рядился.
Под мрамор, под орех...
Я город разлюбил, в котором я родился.
Наверно, это грех.
На зеркало пенять — не отрицаю — неча.
И неча толковать.
Не жалобясь. не злясь, не плача, не переча,
вещички паковать.
Ты «зеркало» сказал, ты перепутал что-то.
Проточная вода.
Проточная вода с казённого учета
бежит, как ото льда.
Ей тошно поддавать всем этим гидрам, домнам
и рвётся из клешней.
А отражать в себе страдальца с ликом томным
ей во сто крат тошней.
Другого подавай, а этот... этот спёкся.
Ей хочется балов.
Шампанского, интриг, кокоса, а не кокса.
И музыки без слов.
Ну что же, добрый путь, живи в ином пейзаже
легко и кочево.
И я на последях па зимней распродаже
заначил кой-чего.
Нам больше не носить обносков живописных,
вельвет и габардин.
Предание огню предписано па тризнах.
И мы ль не предадим?
В огне чадит тряпьё и лопается тара.
Товарищ, костровой,
поярче разведи, чтоб нам оно предстало
с прощальной остротой.
Всё прошлое, и вся в окурках и отходах,
лилейных лепестках,
на водах рожениц и на запретных водах,
кисельных берегах,
закрученная жизнь. Как бритва на резинке.
И что нам наколоть
па память, на помин... Кончаются поминки.
Довольно чушь молоть.
1993
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.