Стиш сам по себе прекрасен. За исключением, быть может, последней строки про тела клеть, которая показалась инородной, корявенькой, соструганной наспех... Тут можно оценить и верещагинскую емкость картинки, и лаконичную наглядность образов. Но главное достоинство - отсутствие привязки к геолокациям, пропагандам и прочим тактико-тактическим характеристикам: есть человек, есть смерть, есть война. Всё! Ни слова более!.. Поэтому развернувшуюся животрепещущую беседу прошу продолжить в Рубилище, http://www.reshetoria.ru/obsuzhdeniya/posporit/ покуда она не привела к непоправимым последствиям, как уже бывало не раз.
Насчет Рубилища согласен. В стихе, как мне показалось, перебор с экспрессией. Знаешь, многие любят театр, а я не театрал. Как-то в юности я пришел на спектакль с талантливыми актерами, там кроме прочих был Басилашвили, но меня раздражало: почему они так кричат и жестикулируют. Это когда я стал старше и умнее, я начал понимать, что это они не дурака валяют, им приходится кричать, чтобы галерка услышала. Но, при всем уважении к театральным актерам, я предпочитаю смотреть их на экране, где они говорят обычными голосами. Вот и здесь мне кажется больше похоже на театр, чем на кино.
Сергей, сейчас в путных театрах везде микрофоны и хорошая озвучка зала. Это я вам скажу как служивший на театре звукооператор) Может, в старые времена и приходилось кому-то докрикивацца до зрителя, допускаю) Но актёры люди привычные к этому и даже шёпот могут внятно донести до галёрки. Если это профессионалы)
Я же говорю, что я был молодой и глупый. Но некоторым знакомым девушкам нравились мои резкие суждения)
в последней строке тяжёлая инверсия... Но иногда нужно наступить на горло своей песне, чтобы когерентность стиха не страдала... Что касается темы, то я вас понимаю... Больше не слова.
А над тобой согбенная душа,
Едва-едва от копоти дыша,
Стоит, и не решается взлететь,
Крик журавлиный вместо песни спеть
Стоит, и не решается взлететь,
И руки опускаются, как плеть...
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
И как он медлил, то мужи те,
по милости к нему Господней,
взяли за руку его, и жену его, и двух
дочерей его, и вывели его,
и поставили его вне города.
Бытие, 19, 16
Это вопли Содома. Сегодня они слышны
как-то слишком уж близко. С подветренной стороны,
сладковато пованивая, приглушенно воя,
надвигается марево. Через притихший парк
проблеснули стрижи, и тяжелый вороний карк
эхом выбранил солнце, дрожащее, как живое.
Небо просто читается. Пепел и птичья взвесь,
словно буквы, выстраиваются в простую весть,
что пора, брат, пора. Ничего не поделать, надо
убираться. И странник, закутанный в полотно,
что б его ни спросили, вчера повторял одно:
Уходи. Это пламя реальней, чем пламя Ада.
Собирайся. На сборы полдня. Соберешься – в путь.
Сундуки да архивы – фигня. Населенный пункт
предназначен к зачистке. Ты выживешь. Сущий свыше
почему-то доволен. Спасает тебя, дружок.
Ты ли прежде писал, что и сам бы здесь все пожог?
Что ж, прими поздравленья. Услышан. Ты складно пишешь.
Есть одно только пламя, писал ты, и есть одна
неделимая, но умножаемая вина.
Ты хотел разделить ее. Но решено иначе.
Вот тебе к исполненью назначенная судьба:
видеть все, и, жалея, сочувствуя, не судя,
доносить до небес, как неправедники свинячат.
Ни священник, ни врач не поможет – ты будешь впредь
нам писать – ты же зряч, и не можешь того не зреть,
до чего, как тебе до Сириуса, далеко нам.
Даже если не вслух, если скажешь себе: молчи,
даже если случайно задумаешься в ночи, -
все записывается небесным магнитофоном.
Ты б слыхал целиком эту запись: густой скулеж
искалеченных шавок, которым вынь да положь
им положенное положительное положенье.
Ты б взвалил их беду, тяжелейшую из поклаж?
Неуместно, безвестно, напрасно раздавлен - дашь
передышку дыре, обрекаемой на сожженье.
Начинай с тривиального: мой заблеванных алкашей,
изумленному нищему пуговицу пришей, -
а теперь посложнее: смягчай сердца убежденных урок,
исповедуй опущенных, увещевай ментов, -
и сложнейшее: власть. С ненавистных толпе постов
поправляй, что придумает царствующий придурок:
утешай обреченных, жалей палачей и вдов…
А не можешь – проваливай. Знать, еще не готов.
Занимайся своими письменными пустяками.
И глядишь, через годы, возьми да и подфарти
пониманье, прощенье и прочее. Но в пути
лучше не оборачивайся. Превратишься в камень.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.