«И на душе всего одно –
загадочная нега –
сидеть, курить, смотреть в окно,
читая книгу снега».
Н. Артюшкин
Бескровное лицо в простых очках,
заточенное вниз, как козье вымя.
Он прячет тело в сигаретном дыме,
с изяществом скрипичного смычка
пуская в воздух кольца изо рта;
мы говорим про стол, но изучаем
не стол, а стольность, и, упившись чаем,
не понимаем в этом ни черта.
В Казани – осень. Сумасбродство птиц,
стремящихся ретироваться в лето:
их окоём, не знающий границ,
не терпит местных ливней и скелетов
берёз, акаций и осин. Шумят
автомобили на проезжей части.
С утра дождит – куда ни кинешь взгляд.
Всё это кончится, на наше счастье.
На наше счастье, осень – не Кощей
из сказок, отягчённый долголетьем,
и вслед за ней, по логике вещей,
примчится оголтелый зимний ветер.
Октябрь – скоро будет первый снег.
Ну а пока – читать другие книги
и говорить, что двадцать первый век,
как пакостный роман, лишён интриги.
Еще не погаснет жемчужин
соцветие в городе том,
а я просыпаюсь, разбужен
протяжным фабричным гудком.
Идет на работу кондуктор,
шофер на работу идет.
Фабричный плохой репродуктор
огромную песню поет.
Плохой репродуктор фабричный,
висящий на красной трубе,
играет мотив неприличный,
как будто бы сам по себе.
Но знает вся улица наша,
а может, весь микрорайон:
включает его дядя Паша,
контужен фугаскою он.
А я, собирая свой ранец,
жуя на ходу бутерброд,
пускаюсь в немыслимый танец
известную музыку под.
Как карлик, как тролль на базаре,
живу и пляшу просто так.
Шумите, подземные твари,
покуда я полный мудак.
Мутите озерные воды,
пускайте по лицам мазут.
Наступят надежные годы,
хорошие годы придут.
Крути свою дрянь, дядя Паша,
но лопни моя голова,
на страшную музыку вашу
прекрасные лягут слова.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
