Здесь была тирания. Приходили в себя после ватного шока
Мы здесь; войны, что вновь не прошли, мимолетно считали.
Здесь белеют ограды. Снарядами рвутся из окон
Голоса, что средь мглы незаметно себя проиграли.
Слышу крики вокруг: прекращение анестезии.
Лишь ночные проспекты от них (в безысходность) уводят.
В лобовом столкновении расхристанный властный мессия
Распластал сердцевину средь мира разбрызганных родин.
Из морщин стариков изготовлен фантом откровенья.
Над победным их знаменем время сомкнет свои губы…
Вот и шабаш отпет полурабства и пулузабвенья
Молчаливым жрецом. Вот уже полнолуния убыль
В бездорожье октябрьского воздуха, обезумевшем от боли
Покосившемся будущем, ясной безветренной жути
Ледяные верхушки берез занимают сознанье и волю
Вдоль струны убывания… Времени больше не будет?...
…………………………………………………………………
Дрожь.. Пространство… Взгляд жалобный, не осязающий время…
На забытом столе век свой выпили строки седые.
Стоголосье… Беззвучье… И в гневе проросшее семя.
Здесь была тирания… Была тирания… Была… тирания
Имяреку, тебе, - потому что не станет за труд
из-под камня тебя раздобыть, - от меня, анонима,
как по тем же делам - потому что и с камня сотрут,
так и в силу того, что я сверху и, камня помимо,
чересчур далеко, чтоб тебе различать голоса -
на эзоповой фене в отечестве белых головок,
где на ощупь и слух наколол ты свои полюса
в мокром космосе злых корольков и визгливых сиповок;
имяреку, тебе, сыну вдовой кондукторши от
то ли Духа Святого, то ль поднятой пыли дворовой,
похитителю книг, сочинителю лучшей из од
на паденье А.С. в кружева и к ногам Гончаровой,
слововержцу, лжецу, пожирателю мелкой слезы,
обожателю Энгра, трамвайных звонков, асфоделей,
белозубой змее в колоннаде жандармской кирзы,
одинокому сердцу и телу бессчетных постелей -
да лежится тебе, как в большом оренбургском платке,
в нашей бурой земле, местных труб проходимцу и дыма,
понимавшему жизнь, как пчела на горячем цветке,
и замерзшему насмерть в параднике Третьего Рима.
Может, лучшей и нету на свете калитки в Ничто.
Человек мостовой, ты сказал бы, что лучшей не надо,
вниз по темной реке уплывая в бесцветном пальто,
чьи застежки одни и спасали тебя от распада.
Тщетно драхму во рту твоем ищет угрюмый Харон,
тщетно некто трубит наверху в свою дудку протяжно.
Посылаю тебе безымянный прощальный поклон
с берегов неизвестно каких. Да тебе и неважно.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.