Ты выходишь на кухню в ночной рубашке,
а там, на столе, представляешь -
сидит Петя Ручкин
и пьёт молоко из чашки -
а кухня вся залита лунным светом -
ты стоишь напротив окна,
и Петька протягивает руку,
говорит: - Полетели!
Я покажу тебе розового слона!
А ты говоришь: - Нет, Петь...
Я уже выросла.
Давай, я подарю тебе свои игрушки?
А Петька мотает головой и улетает.
И теперь,
когда ты доходишь до ручки,
ты выходишь на кухню в ночной рубашке,
становишься в лунном свете напротив окна,
и говоришь: - Петя?
Петя Ручкин?
Но ты уже выросла,
и он не ответит.
В начале восьмого с похмелья болит голова
не так, как в начале седьмого; хоть в этом спасенье.
Сегодняшний день — это день, пораженный в правах:
глухое похмелье и плюс ко всему воскресенье.
И плюс перестройка, и плюс еще счеты свести
со всем, что встает на дыбы от глотка самогона.
Вот так бы писать и писать, чтоб с ума не сойти,
в суровой классической форме сухого закона...
Вот видите, сбился, опять не туда повело:
при чем здесь «сухой» самогон, когда спирта сухого
глоток... Извиняюсь, опять не про то. Тяжело
в ученье с похмелья в бою... Будь ты проклято! Снова.
Вернее, сначала. В начале восьмого башка...
Люблю тебя, жизнь, будь ты проклята снова и снова.
Уже половина... восьмого стакана... рука
уже не дрожит, и отыскано верное слово.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
