Мои шутки, остроты не всегда всем понятны. Но иногда было везенье...
Однажды с коллегой по работе, вечером, зашли на Садовом кольце в обычную забегаловку. Нам подали костлявую суховатую рыбу с синем картофельным пюре. Я ковырнул рыбку и вернулся к раздаче.
- Девушка,-сказал я, молодой раздатчице, я конечно понимаю, что я еврей, но эту рыбу я есть не буду.
Вместо ожидаемого скандала, девушка тихо смеясь присела на стул и глядя поочерёдно: то на меня, то на жалкую рыбу, стала громко хохотать. Моя удивлённая коллега подошла ближе. Хозайка раздачи немного успокоившись:
-Я Вам заменю рыбу,- продолжая смеяться сказала она. Видимо за целый день изнурительной работы, моя шутка была кстати.
Она протянула две порции эскалопа с отварной картошкой, посыпанной зелёным укропом.
Живя в обычной хрущёвке, мы подружились с семьёй Елены Гандаксазян. Лена воспитывала дочку Карину, ровесницу нашей Яны.
Мы часто устраивали совместные чаяпития, совместные прогулки и даже поездки за город.
Однажды, я с Леной, захватив наших трёхлетних малышек, зашли в ближайшею булочную. Девочки, обе черноглазенькие, с красивыми, длинными распущенными прядями волос, вполне сходили за близняшек. Стоя у прилавка, эмоционально обсуждали достоинства булочек, лежавших перед ними и взяв по одной принесли их к кассе.
Елена оплатила булочку дочки Карины, а я встав следом протянул деньги за булочку Яны. Кассирша удивлённо взяла протянутые мной деньги и в смятении спросила:
-А разве Вы не одна семья? Я поняв, всю комичность ситуации, ответил:
-Вы совешенно правы, мы одна семья, но питаемся отдельно. Кассирша в полном смятении смотрела нам вслед.
Это было много лет назад в период тотальной нехватки карамели. Меня с приятелем занесло в кондитерскую на Пушкинской, ныне Б. Дмитровка. Кондитерская была весьма популярна,своими конфетами, особенно у приезжих.В те годы сплошного дефицита, народу набилось, как огурцы в бочке, не протолкнёшься. Сильным напористым потоком страждущих, нас несло к прилавку. Я почувствовал мощное давление со стороны крупной молодой дамы, которая бесцеремонно толкала меня перед собой, в атаке за карамелью.
Вдруг, я, сумев повернуться, выдавил всего одну фразу:"Ну, убейти меня!" Видимо выражение моего лица точно соответствовало моим словам. Дама, оказалась весёлой женщиной и стала смеяться совместно с моим товарищем.
В прошлой моей былой жизни ,я по профессии экскурсовод.
Красная площадь.Изложив обзор главной площади страны, отошёл в сторонку, давая фотографу сделать традиционный групповой снимок в память о Москве. Эти пять-шесть минут экскурсовод обычно отдыхает. Вещание работа нелёгкая. Но иногда, на беду, к тебе прилипает экскурсант и начинает задавать вопросы, порой просто дурацкие.
Вот и сейчас, прилип парень. Вопрос он задал не для познания, просто так, смотря на монолитный памятник Минину и Пожарскому, спросил?
- А кто тяжелее, Минин или Пожарский? Вопрос услышал другой фотограф, ожидающий следующую группу, и явно проявля к этой дурацкой беседе интерес.
- Минин,- не могнув глазом, ответил я.
- Почему?
- А у Минина яйца тяжелеее. Фотограф хмыкнул, глядя на обескураженного парня, и смеясь ушёл.
К полудню всё экскурсионное бюро повторяло мою грубую шутку.
Еще далёко мне до патриарха,
Еще на мне полупочтенный возраст,
Еще меня ругают за глаза
На языке трамвайных перебранок,
В котором нет ни смысла, ни аза:
Такой-сякой! Ну что ж, я извиняюсь,
Но в глубине ничуть не изменяюсь.
Когда подумаешь, чем связан с миром,
То сам себе не веришь: ерунда!
Полночный ключик от чужой квартиры,
Да гривенник серебряный в кармане,
Да целлулоид фильмы воровской.
Я как щенок кидаюсь к телефону
На каждый истерический звонок.
В нем слышно польское: "дзенкую, пане",
Иногородний ласковый упрек
Иль неисполненное обещанье.
Все думаешь, к чему бы приохотиться
Посереди хлопушек и шутих, -
Перекипишь, а там, гляди, останется
Одна сумятица и безработица:
Пожалуйста, прикуривай у них!
То усмехнусь, то робко приосанюсь
И с белорукой тростью выхожу;
Я слушаю сонаты в переулках,
У всех ларьков облизываю губы,
Листаю книги в глыбких подворотнях --
И не живу, и все-таки живу.
Я к воробьям пойду и к репортерам,
Я к уличным фотографам пойду,-
И в пять минут - лопаткой из ведерка -
Я получу свое изображенье
Под конусом лиловой шах-горы.
А иногда пущусь на побегушки
В распаренные душные подвалы,
Где чистые и честные китайцы
Хватают палочками шарики из теста,
Играют в узкие нарезанные карты
И водку пьют, как ласточки с Ян-дзы.
Люблю разъезды скворчащих трамваев,
И астраханскую икру асфальта,
Накрытую соломенной рогожей,
Напоминающей корзинку асти,
И страусовы перья арматуры
В начале стройки ленинских домов.
Вхожу в вертепы чудные музеев,
Где пучатся кащеевы Рембрандты,
Достигнув блеска кордованской кожи,
Дивлюсь рогатым митрам Тициана
И Тинторетто пестрому дивлюсь
За тысячу крикливых попугаев.
И до чего хочу я разыграться,
Разговориться, выговорить правду,
Послать хандру к туману, к бесу, к ляду,
Взять за руку кого-нибудь: будь ласков,
Сказать ему: нам по пути с тобой.
Май - 19 сентября 1931
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
