Чего только не увидишь и не услышишь в городском общественном транспорте!
Вот в трамвае старой модификации - с довольно узким вагоном в сравнении с современными просторными трамваями, что радуют пассажиров комфортом с температурным режимом по кондиционеру - сидит долговязый парень, широко раздвинув и вытянув в проход ноги в узких джинсах и остроносых туфлях. Трамвай среднеуплотнён народом и потому ноги его молчаливые пассажиры обходят или перешагивают. Но бессовестный парняга сидит себе и в ус не дует, будто не видит, что мешает передвижению людей. А кондуктор, находясь в другом конце вагона, не замечает своевольной позы пассажира.
И вот, упитанная женщина средних лет, заблаговременно направляясь поближе к выходу, встречает на пути этот туфельно-джинсовывый барьер. Она недоумённо смотрит сверху на длинноного и обращается - скорее к окружающим, чем к виновнику препятствия - с громким возмущением:
«Ты чего ходули раздвинул да вытянул, как у себя дома? Думаешь, ты один здесь, а другие не люди? Я, может быть, пошире твоего могу ноги раздвигать да вытягивать, но я же не делаю этого в общественном транспорте!»
Салон оживляется сдержанными мужскими хохотками и смущёнными женскими улыбками, а долговязый, от неожиданного напора подбирает под себя ноги, как улитка, вбирающая в раковину рожки.
Все слова, что я знал, — я уже произнес.
Нечем крыть этот гроб-пуховик.
А душа сколько раз уходила вразнос,
столько раз возвращалась. Привык.
В общем. Царствие, брат, и Небесное, брат.
Причастись необманной любви.
Слышишь, вечную жизнь православный обряд
обещает? — на слове лови.
Слышишь, вечную память пропел-посулил
на три голоса хор в алтаре
тем, кто ночь продержался за свой инсулин
и смертельно устал на заре?
Потерпеть, до поры не накладывать рук,
не смежать лиловеющих век —
и широкие связи откроются вдруг,
на Ваганьковском свой человек.
В твердый цент переводишь свой ломаный грош,
а выходит — бессмысленный труд.
Ведь могильщики тоже не звери, чего ж,
понимают, по курсу берут.
Ты пришел по весне и уходишь весной,
ты в иных повстречаешь краях
и со строчной отца, и Отца с прописной.
Ты навеки застрял в сыновьях.
Вам не скучно втроем, и на гробе твоем,
чтобы в грех не вводить нищету,
обломаю гвоздики — известный прием.
И нечетную розу зачту.
1995
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
