Неожиданно ночью в окно заглянул Молодой Месяц. У него было хорошее настроение и он не скрывал сияющую улыбку. От этой улыбки Девочка проснулась.
- Откуда ты взялся? - спросила она у Месяца, - ведь вчера была отвратительная сырая погода, день казался вечером, а небо скреблось о крыши домов брюхастыми мрачными тучами.
- Это было вчера, - ещё больше улыбнулся Месяц, хотя, казалось, больше уже некуда, - "А нынче, погляди в окно!"
- Ты думаешь, будет чудесный день?
- Если честно, не знаю. Я шёл по небу и заблудился. Но я рад, что сюда попал. Я тебе сейчас сыграю такую вещь...
Тут Девочка разглядела у него в руках звёздную гитару. Месяц немного отодвинулся от окна, встал в позу и заиграл только что сочинённый им блюз. Девочка в наброшенном на плечи одеяле заворожённо слушала восхитительные ночные звуки. А сосульки больших и малых размеров подхватили мелодию и звякали то дружно, то беспорядочно. Но всё получалось к месту и красиво. С последним аккордом одна даже упала в обморок и разбилась.
- Вау! Супер! - аплодировала девочка, - Мне очень понравилось.
Месяц немного смутился, отчего его улыбка стала пунктирной. Но тут же воссоединилась.
- Знаешь, почему я заблудился? Я искал слова! У меня есть музыка, но нет слов... Так и не нашёл.
- И у меня нет слов... - грустно ответила девочка, - Прости, я не могу тебе помочь.
Она вздохнула и повисла такая тишина, в которой можно услышать, что музыка продолжает звучать, хотя её никто уже не играет. Постепенно тишина становилась гуще, а Месяц бледнее. Перед тем, как серая мгла проглотила его полностью, он успел еле слышно прошептать: "Прощай".
И снова пошёл снег. Вернее, он не шёл, а вертелся и кружился хлопьями, носясь из стороны в сторону. Девочка пригляделась и увидела, что снежинки выглядят такими большими, потому что у каждой на голове пушистые белые наушники. И носятся они не просто так, а под музыку. Точно, они же танцуют под ту самую песню без слов, которую Девочка только что слышала в исполнении Молодого Месяца.
- Раз ты всё равно не спишь... - наконец осмелилась заговорить Собака.
- Тсс... - закрыла ей рот рукой Девочка, - слушай!
Собака подняла сначала одно ухо, потом другое, переступила пару раз лапами...
- О, только не подвывай, - взмолилась Девочка, - Лучше скажи, как тебе? Для этой песни нужны слова, очень нужны.
- На собачий вальс похоже, - с видом эксперта сказала Собака. Вот такой. И кинула Девочке ссылку.
https://www.youtube.com/watch?v=rQKhGT5m0gs&fbclid=IwAR34fomgbKu4HLukWP_LEQWg-Sp5xt-VL16lJ9crmZIS8kbdjdDImgpP4Tk
- Издеваешься? Где ты откопала этот ужас? Терпеть его не могу...
- Это потому что ты не понимаешь собачий юмор. И вообще, мы давно не ходили куда-нибудь вместе, в приличный клуб с живыми музыкантами и жареными баварскими колбасками...
Девочка упала на кровать и лежала всё также завёрнутой в одеяло, как в плащ. Собака вытянулась рядом на спине и лапой почёсывала пузо. Когда не хочется спать, а часы показывают три ночи, самое время строить планы!
Старик с извилистою палкой
И очарованная тишь.
И, где хохочущей русалкой
Над мертвым мамонтом сидишь,
Шумит кора старинной ивы,
Лепечет сказки по-людски,
А девы каменные нивы -
Как сказки каменной доски.
Вас древняя воздвигла треба.
Вы тянетесь от неба и до неба.
Они суровы и жестоки.
Их бусы - грубая резьба.
И сказок камня о Востоке
Не понимают ястреба.
стоит с улыбкою недвижной,
Забытая неведомым отцом,
и на груди ее булыжной
Блестит роса серебрянным сосцом.
Здесь девы срок темноволосой
Орла ночного разбудил,
Ее развеянные косы,
Его молчание удлил!
И снежной вязью вьются горы,
Столетних звуков твердые извивы.
И разговору вод заборы
Утесов, свержу падших в нивы.
Вон дерево кому-то молится
На сумрачной поляне.
И плачется, и волится
словами без названий.
О тополь нежный, тополь черный,
Любимец свежих вечеров!
И этот трепет разговорный
Его качаемых листов
Сюда идет: пиши - пиши,
Златоволосый и немой.
Что надо отроку в тиши
Над серебристою молвой?
Рыдать, что этот Млечный Путь не мой?
"Как много стонет мертвых тысяч
Под покрывалом свежим праха!
И я последний живописец
Земли неслыханного страха.
Я каждый день жду выстрела в себя.
За что? За что? Ведь, всех любя,
Я раньше жил, до этих дней,
В степи ковыльной, меж камней".
Пришел и сел. Рукой задвинул
Лица пылающую книгу.
И месяц плачущему сыну
Дает вечерних звезд ковригу.
"Мне много ль надо? Коврига хлеба
И капля молока,
Да это небо,
Да эти облака!"
Люблю и млечных жен, и этих,
Что не торопятся цвести.
И это я забился в сетях
На сетке Млечного Пути.
Когда краснела кровью Висла
И покраснел от крови Тисс,
Тогда рыдающие числа
Над бледным миром пронеслись.
И синели крылья бабочки,
Точно двух кумирных баб очки.
Серо-белая, она
Здесь стоять осуждена
Как пристанище козявок,
Без гребня и без булавок,
Рукой указав
Любви каменной устав.
Глаза - серые доски -
Грубы и плоски.
И на них мотылек
Крыльями прилег,
Огромный мотылек крылами закрыл
И синее небо мелькающих крыл,
Кружевом точек берег
Вишневой чертой огонек.
И каменной бабе огня многоточие
Давало и разум и очи ей.
Синели очи и вырос разум
Воздушным бродяги указом.
Вспыхнула темною ночью солома?
Камень кумирный, вставай и играй
Игор игрою и грома.
Раньше слепец, сторох овец,
Смело смотри большим мотыльком,
Видящий Млечным Путем.
Ведь пели пули в глыб лоб, без злобы, чтобы
Сбросил оковы гроб мотыльковый, падал в гробы гроб.
Гоп! Гоп! В небо прыгай гроб!
Камень шагай, звезды кружи гопаком.
В небо смотри мотыльком.
Помни пока эти веселые звезды, пламя блистающих звезд,
На голубом сапоге гопака
Шляпкою блещущий гвоздь.
Более радуг в цвета!
Бурного лета в лета!
Дева степей уж не та!
1919
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.