На берегу, где я укладываю в лодку удочки, вдруг появляется светло-рыжая корова. Следом за ней ковыляет древняя старуха в белом платочке, на ходу речитативом выговаривая укоры своей Буренке. Я машинально переставляю в монологе бабки порядок нескольких слов, и у меня, к собственному удивлению, получаются стихи:
Зорька, Зорька, ты куда?
Ты бочком уходишь от меня.
Я тебя ли в поле не вожу,
Я тебя ли сеном не кормлю.
Что ж теперь мне бегать за тобой,
За твоей шальною головой?
Хворостину вот сейчас возьму
И тебя до дому отведу.
***
Что ни говорите, а в деревне поэзия, видимо, в своих естественных условиях бытует. Вот городу с его разными высокотехнологическими штучкам она, похоже, без особой надобности. Ну, разве что, как ностальгия по утерянному раю.
На четверых нетронутое мыло,
Семейный день в разорванном кругу.
Нас не было. А если что и было –
Четыре грустных тени на снегу.
Там нож упал – и в землю не вонзится.
Там зеркало, в котором отразиться
Всем напряженьем кожи не смогу.
Прильну зрачком к трубе тридцатикратной –
У зрения отторгнуты права.
Где близкие мои? Где дом, где брат мой
И город мой? Где ветер и трава?
Стропила дней подрублены отъездом.
Безумный плотник в воздухе отвесном
Огромные расправил рукава.
Кто в смертный путь мне выгладил сорочку
И проводил медлительным двором?
Нас не было. Мы жили в одиночку.
Не до любви нам было вчетвером.
Ах, зеркало под суриком свекольным,
Безумный плотник с ножиком стекольным,
С рулеткой, с ватерпасом, с топором.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
