Вчера я ходил смотреть текущие экспозиции в нью-йоркском музее искусства (Metropolitan Museum of Art). Сейчас там идут четыре или пять выставок, и обычно более двух смотреть не рекомендуется, чтобы под конец в голове всё не пошло кругом. На второй экспозиции посвященной рисункам и наброскам классических европейских художников в тихий зал вошли четверо: двое тридцатилетних мужчин высокого роста (неброско одетых), высокая накрашенная женщина, тоже не первой юности, в мини-юбке и высоких лакированных сапогах, а также мальчик лет семи путающийся у всех троих под ногами.
- "Папа, а зачем мы тут?"
- "Картинки посмотреть, посмотрим и уйдем. Каждая картинка, наверное, лимончик."
- "Света, но как-то тут меня не впечатляет. На входе написано Рафаэль, а что-то Рафаэля нигде не вижу."
- "Ну чего ты, чего ты? Вот - видишь, Делакруа? Делакруа! Наверное, настоящий."
- "Папа, папа, а мы сегодня поедем кататься?"
- "Да, погоди, еще три минуты, мама посмотрит на картинки и пойдем."
Анциферова. Жанна. Сложена
была на диво. В рубенсовском вкусе.
В фамилии и имени всегда
скрывалась офицерская жена.
Курсант-подводник оказался в курсе
голландской школы живописи. Да
простит мне Бог, но все-таки как вещ
бывает голос пионерской речи!
А так мы выражали свой восторг:
«Берешь все это в руки, маешь вещь!»
и «Эти ноги на мои бы плечи!»
...Теперь вокруг нее – Владивосток,
сырые сопки, бухты, облака.
Медведица, глядящаяся в спальню,
и пихта, заменяющая ель.
Одна шестая вправду велика.
Ложась в постель, как циркуль в готовальню,
она глядит на флотскую шинель,
и пуговицы, блещущие в ряд,
напоминают фонари квартала
и детство и, мгновение спустя,
огромный, черный, мокрый Ленинград,
откуда прямо с выпускного бала
перешагнула на корабль шутя.
Счастливица? Да. Кройка и шитье.
Работа в клубе. Рейды по горящим
осенним сопкам. Стирка дотемна.
Да и воспоминанья у нее
сливаются все больше с настоящим:
из двадцати восьми своих она
двенадцать лет живет уже вдали
от всех объектов памяти, при муже.
Подлодка выплывает из пучин.
Поселок спит. И на краю земли
дверь хлопает. И делается уже
от следствий расстояние причин.
Бомбардировщик стонет в облаках.
Хорал лягушек рвется из канавы.
Позванивает горка хрусталя
во время каждой стойки на руках.
И музыка струится с Окинавы,
журнала мод страницы шевеля.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
