Ты спросишь:"как прошел мой день?"
Но я начну, пожалуй, с этой ночи.
Что коротал, один, едва смыкая очи,
Сон призывая... Но по стенке тень
Настойчиво ползла, вся в гроздьях света
И вот, коснувшись краешка портрета,
Меня вернула в день, что кончился как-будто:
И катер мчит меня, и чай несут в каюту.
А где-то там, вдали, на берегу, в надежде,
Ждет женский взгляд, таинственный и нежный.
В нем майский звездопад, под роскошью ресниц
И изумруды волн, их искр на гребнях блиц...
Вот и сейчас струится он с портрета
Живительным ручьем, призывом первым лета,
Сплетая день и ночь в никчемный ком...
- Мой день прошел лишь думами о нем!
Когда менты мне репу расшибут,
лишив меня и разума и чести
за хмель, за матерок, за то, что тут
ЗДЕСЬ САТЬ НЕЛЬЗЯ МОЛЧАТЬ СТОЯТЬ НА МЕСТЕ.
Тогда, наверно, вырвется вовне,
потянется по сумрачным кварталам
былое или снившееся мне —
затейливым и тихим карнавалом.
Наташа. Саша. Лёша. Алексей.
Пьеро, сложивший лодочкой ладони.
Шарманщик в окруженьи голубей.
Русалки. Гномы. Ангелы и кони.
Училки. Подхалимы. Подлецы.
Два прапорщика из военкомата.
Киношные смешные мертвецы,
исчадье пластилинового ада.
Денис Давыдов. Батюшков смешной.
Некрасов желчный.
Вяземский усталый.
Весталка, что склонялась надо мной,
и фея, что мой дом оберегала.
И проч., и проч., и проч., и проч., и проч.
Я сам не знаю то, что знает память.
Идите к чёрту, удаляйтесь в ночь.
От силы две строфы могу добавить.
Три женщины. Три школьницы. Одна
с косичками, другая в платье строгом,
закрашена у третьей седина.
За всех троих отвечу перед Богом.
Мы умерли. Озвучит сей предмет
музыкою, что мной была любима,
за три рубля запроданный кларнет
безвестного Синявина Вадима.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
