Что-то я ничего не пойму, что тут происходит? Организованная травля автора? Я опубликовал стихо. Некто baken сразу же поместил на него вот такой, странный, если не сказать больше, коммент: "А вот богохульствовать здесь не надо. И не здесь тоже." Где он увидел "богохульство", я даже до сих пор понять не могу. Я ему отвечаю. Но в ответ мне пишет уже другой автор - pesnya! И тоже начинает хамить, даже не касаясь опубликованного произведения. После моего ответа этой особе, подключается ещё один господин по имени Jabberwocky. И тоже начинает завуалированно хамить и попрекать в графоманстве! Что ж, отвечаю и ему. Теперь уже в бой вступает какая-то Sarah. И тоже с издёвкой: "ВЫ ЗАКОНЧИЛИ ЛИТИНСТИТУТ? это тот литинститут о котором я подумала? до чего противно." Культурно отвечаю и данной особе. Ей на помощь подтягивается Jabberwocky. Тоже хамит, издевается, старается всячески унизить и оскорбить! После моего ответа и этому члену дружной сайтовской "своры", как чёрт из табакерки выскакивает некто white-snow. О половой принадлежности я уж и не заикаюсь. Здесь, как у Булгакова в "Собачьем сердце" нужно у каждой особи спрашивать: "Вы женщина или мужчина?" Потому как по кличкам этого определить невозможно! Ну и от этого последнего оппонента опять исходят оскорбления, унижения, втаптывание в грязь... Всю стаю почему-то сильно задело моё высшее литературное образование! Да ведь оно и понятно: завидки берут! У самих-то, небось, если и есть дипломы, так купленные за "зелень"! Да и то, из Унитазо-строительного института или Заборо-красительного универа! Свора просто разорвать готова любого, кто хоть чем-то отличается от них!
Теперь о главном: я обращаюсь непосредственно к Администрации сайта с вопросом - до каких пор это всё будет продолжаться? И нельзя ли как-нибудь прекратить эту травлю одного человека сворой завистников и хулителей? Возомнивших о себе Бог знает что...
Мне эти издевательства уже порядком надоели!
____________________________________________
Вот адрес моего последнего стихотворения, о котором идёт речь:
http://www.reshetoria.ru/opublikovannoe/poeziya/index.php?id=18356&stype=&page=
Словно пятна на белой рубахе,
проступали похмельные страхи,
да поглядывал косо таксист.
И химичил чего-то такое,
и почёсывал ухо тугое,
и себе говорил я «окстись».
Ты славянскими бреднями бредишь,
ты домой непременно доедешь,
он не призрак, не смерти, никто.
Молчаливый работник приварка,
он по жизни из пятого парка,
обыватель, водитель авто.
Заклиная мятущийся разум,
зарекался я тополем, вязом,
овощным, продуктовым, — трясло, —
ослепительным небом на вырост.
Бог не фраер, не выдаст, не выдаст.
И какое сегодня число?
Ничего-то три дня не узнает,
на четвёртый в слезах опознает,
ну а юная мисс между тем,
проезжая по острову в кэбе,
заприметит явление в небе:
кто-то в шашечках весь пролетел.
2
Усыпала платформу лузгой,
удушала духами «Кармен»,
на один вдохновляла другой
с перекрёстною рифмой катрен.
Я боюсь, она скажет в конце:
своего ты стыдился лица,
как писал — изменялся в лице.
Так меняется у мертвеца.
То во образе дивного сна
Амстердам, и Стокгольм, и Брюссель
то бессонница, Танька одна,
лесопарковой зоны газель.
Шутки ради носила манок,
поцелуй — говорила — сюда.
В коридоре бесился щенок,
но гулять не спешили с утра.
Да и дружба была хороша,
то не спички гремят в коробке —
то шуршит в коробке анаша
камышом на волшебной реке.
Удалось. И не надо му-му.
Сдачи тоже не надо. Сбылось.
Непостижное, в общем, уму.
Пролетевшее, в общем, насквозь.
3
Говори, не тушуйся, о главном:
о бретельке на тонком плече,
поведенье замка своенравном,
заточённом под коврик ключе.
Дверь откроется — и на паркете,
растекаясь, рябит светотень,
на жестянке, на стоптанной кеде.
Лень прибраться и выбросить лень.
Ты не знала, как это по-русски.
На коленях держала словарь.
Чай вприкуску. На этой «прикуске»
осторожно, язык не сломай.
Воспалённые взгляды туземца.
Танцы-шманцы, бретелька, плечо.
Но не надо до самого сердца.
Осторожно, не поздно ещё.
Будьте бдительны, юная леди.
Образумься, дитя пустырей.
На рассказ о счастливом билете
есть у Бога рассказ постарей.
Но, обнявшись над невским гранитом,
эти двое стоят дотемна.
И матрёшка с пятном знаменитым
на Арбате приобретена.
4
«Интурист», телеграф, жилой
дом по левую — Боже мой —
руку. Лестничный марш, ступень
за ступенью... Куда теперь?
Что нам лестничный марш поёт?
То, что лестничный всё пролёт.
Это можно истолковать
в смысле «стоит ли тосковать?».
И ещё. У Никитских врат
сто на брата — и чёрт не брат,
под охраною всех властей
странный дом из одних гостей.
Здесь проездом томился Блок,
а на память — хоть шерсти клок.
Заключим его в медальон,
до отбитых краёв дольём.
Боже правый, своим перстом
эти крыши пометь крестом,
аки крыши госпиталей.
В день назначенный пожалей.
5
Через сиваш моей памяти, через
кофе столовский и чай бочковой,
через по кругу запущенный херес
в дебрях черёмухи у кольцевой,
«Баней» Толстого разбуженный эрос,
выбор профессии, путь роковой.
Тех ещё виршей первейшую читку,
страшный народ — борода к бороде,
слух напрягающий. Небо с овчинку,
сомнамбулический ход по воде.
Через погост раскусивших начинку.
Далее, как говорится, везде.
Знаешь, пока все носились со мною,
мне предносилось виденье твоё.
Вот я на вороте пятна замою,
переменю торопливо бельё.
Радуйся — ангел стоит за спиною!
Но почему опершись на копьё?
1991
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
