Гений, прикованный к чиновничьему столу, должен умереть или сойти с ума, точно так же, как человек с могучим телосложением при сидячей жизни и скромном поведении умирает от апоплексического удара
1965 год.Изюм. Украина. Школа №5.Мы только что стали пионерами. На фото во втором ряду третий слева четвероклассник,юный пионер - Владимир Монахов.
Кстати, через полгода на общешкольной линейке позора я добровольно исключил сам себя из пионеров.Меня уговаривали не делать этого,но моя совесть требовала строгого наказания - я снял галстук и слёзы накатились на глаза...
Поводом послужил привод в милицию за участие в детских "криминальных" бандах.Мы с моим старшим товарищем Юркой Зиминым залезли через окно на кухню в соседнем детском саду и унесли килограмма полтора шоколадных конфет,которые успешно съели.Но были на следующий день разоблачены. И хотя меня официально никто из пионеров не исключил,но галстук красный с тех пор я больше принципиально не носил.
Школьное начальство пыталось меня вернуть в детскую политическую организацию,но только я на это не согласился.Впрочем,это не помешало мне стать лучшим учеником школы № 5,вступить в 14 лет в комсомол и в старших классах быть избранным вожаком школьного комитета ВЛКСМ.Но это совсем другая история.
Удивительная история. Если она правдива, то вывод один: у вас была очень хорошая школа. Если б я в свое время, более позднее, а значит, более либеральное, отказалась носить пионерский галстук, то мне в той образцово-показательной, маяке ленинского смотра, школе не только хороших оценок, но и аттестата бы не видать.
Скорее всего были мудрые учителя и антисоциальное поведение школьника воспринимали,как издержки роста...Я еще не те выверты позволял себе более в старшом возрасте,но мне сходило и это с рук...
Кровавый режим при Брежневе был терпелив...
Ну, правильно, повезло вам со школой. А мой выпуск даже на 10-летие окончания директор строго запретила впускать. Мы стояли на крылечке, пока учительница химиии не провела нас тайком к себе в кабинет на первом этаже. Были и среди наших учителей хорошие люди. Но погоды они не делали. К сожалению.
Я по жизни часто встречал терпеливых людей,которые даже доносы не превращали в повод для расправы...
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Потому что искусство поэзии требует слов,
я - один из глухих, облысевших, угрюмых послов
второсортной державы, связавшейся с этой,-
не желая насиловать собственный мозг,
сам себе подавая одежду, спускаюсь в киоск
за вечерней газетой.
Ветер гонит листву. Старых лампочек тусклый накал
в этих грустных краях, чей эпиграф - победа зеркал,
при содействии луж порождает эффект изобилья.
Даже воры крадут апельсин, амальгаму скребя.
Впрочем, чувство, с которым глядишь на себя,-
это чувство забыл я.
В этих грустных краях все рассчитано на зиму: сны,
стены тюрем, пальто, туалеты невест - белизны
новогодней, напитки, секундные стрелки.
Воробьиные кофты и грязь по числу щелочей;
пуританские нравы. Белье. И в руках скрипачей -
деревянные грелки.
Этот край недвижим. Представляя объем валовой
чугуна и свинца, обалделой тряхнешь головой,
вспомнишь прежнюю власть на штыках и казачьих нагайках.
Но садятся орлы, как магнит, на железную смесь.
Даже стулья плетеные держатся здесь
на болтах и на гайках.
Только рыбы в морях знают цену свободе; но их
немота вынуждает нас как бы к созданью своих
этикеток и касс. И пространство торчит прейскурантом.
Время создано смертью. Нуждаясь в телах и вещах,
свойства тех и других оно ищет в сырых овощах.
Кочет внемлет курантам.
Жить в эпоху свершений, имея возвышенный нрав,
к сожалению, трудно. Красавице платье задрав,
видишь то, что искал, а не новые дивные дивы.
И не то чтобы здесь Лобачевского твердо блюдут,
но раздвинутый мир должен где-то сужаться, и тут -
тут конец перспективы.
То ли карту Европы украли агенты властей,
то ль пятерка шестых остающихся в мире частей
чересчур далека. То ли некая добрая фея
надо мной ворожит, но отсюда бежать не могу.
Сам себе наливаю кагор - не кричать же слугу -
да чешу котофея...
То ли пулю в висок, словно в место ошибки перстом,
то ли дернуть отсюдова по морю новым Христом.
Да и как не смешать с пьяных глаз, обалдев от мороза,
паровоз с кораблем - все равно не сгоришь от стыда:
как и челн на воде, не оставит на рельсах следа
колесо паровоза.
Что же пишут в газетах в разделе "Из зала суда"?
Приговор приведен в исполненье. Взглянувши сюда,
обыватель узрит сквозь очки в оловянной оправе,
как лежит человек вниз лицом у кирпичной стены;
но не спит. Ибо брезговать кумполом сны
продырявленным вправе.
Зоркость этой эпохи корнями вплетается в те
времена, неспособные в общей своей слепоте
отличать выпадавших из люлек от выпавших люлек.
Белоглазая чудь дальше смерти не хочет взглянуть.
Жалко, блюдец полно, только не с кем стола вертануть,
чтоб спросить с тебя, Рюрик.
Зоркость этих времен - это зоркость к вещам тупика.
Не по древу умом растекаться пристало пока,
но плевком по стене. И не князя будить - динозавра.
Для последней строки, эх, не вырвать у птицы пера.
Неповинной главе всех и дел-то, что ждать топора
да зеленого лавра.
Декабрь 1969
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.