"Я б написал сонет, если бы только мог"
Baas.Не сонет
Я напишу сонет, нет, не о том, что ты
из ниоткуда да явью из пустоты
вылетела дроздом, села на твёрдый гриф
и понеслась игра, следом за риффом — рифф,
следом за птицей джаз прыгал синкопой вниз
то ли в последний раз, то ли упал карниз.
Стали кричать: – Не мы! Мы ни при чём совсем!
Это рабы немы, я же не раб, не мем.
И закричу, как Фет: – Братцы, да я Шеншин!
Не доживу, боюсь, века и до плешин,
пару имений мне б, чтобы на вырост, в рост.
Я б написал сонет, где только этот дрозд?
Как заполняешь бриф?!!
Хрясь – партбилет на стол!
Там, где за рифом рифф,
Есть за хоралом атолл.
:)
Околодроздовые игрища:)))
)))))
Ритмом синкопы вдрызг
Музыку не убей:
Джазий ребристый гриф
Всяких дроздов дроздей.
Перевернулся Фет,
Слыша на свете том,
Как сотня глоток чертей
Хором поют дроздом!
хор ревущих дроздов
словно рёв поездов)))
он не дрозд, не певец —
всем синкопам дроздец ))
хрестоматийный дрозд совсем не прост
обманчивы его повадки птичьи
создатель грез и толкователь звезд
он часовой на ближнем пограничье
александрийских песен он споет
вибрацией весны наполнит воздух
как пульку дни распишет наперед
перетасует смыслы грациозно
) да, песен споет - не айс, конечно, но такой вот косноязычный дрозд нарисовался)
дроздевается небо от нахмуренных туч
дроздоедет весна до полей на парах
дроздоятся коровы на зелёных ярах
дроздоела ворона прожаренный луч
))
Так дроздофилы горячи,
Когда на споре с грачелюбом
Весной выносят первачи,
Чтоб гроздно сесть под первым дубом
И кайф словить с грозою в мае...
Брат брату Фет, и Тютчев в паре!
аминь)
(голосом популярного телеведущего Николая Дроздова) : "А теперь даааавайаате пааанаблюдаем за этими зааабавными пернааатыми."
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Вот и все. Конец венчает дело.
А казалось, делу нет конца.
Так покойно, холодно и смело
Выраженье мертвого лица.
Смерть еще раз празднует победу
Надо всей вселенной — надо мной.
Слишком рано. Я ее объеду
На последней, мертвой, на кривой.
А пока что, в колеснице тряской
К Митрофанью скромно путь держу.
Колкий гроб окрашен желтой краской,
Кучер злобно дергает вожжу.
Шаткий конь брыкается и скачет,
И скользит, разбрасывая грязь,
А жена идет и горько плачет,
За венок фарфоровый держась.
— Вот и верь, как говорится, дружбе:
Не могли в последний раз прийти!
Говорят, что заняты на службе,
Что трамваи ходят до шести.
Дорогой мой, милый мой, хороший,
Я с тобой, не бойся, я иду...
Господи, опять текут калоши,
Простужусь, и так совсем в бреду!
Господи, верни его, родного!
Ненаглядный, добрый, умный, встань!
Третий час на Думе. Значит, снова
Пропустила очередь на ткань. —
А уж даль светла и необъятна,
И слова людские далеки,
И слились разрозненные пятна,
И смешались скрипы и гудки.
Там, внизу, трясется колесница
И, свершая скучный долг земной,
Дремлет смерть, обманутый возница,
С опустевшим гробом за спиной.
Сентябрь 1906
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.