Иные любят книги, но не любят авторов - и не удивительно: кто любит мед, не всегда любит пчел
(Петр Вяземский)
Мейнстрим
30.10.2008
«Студенческий Букер – 2008»: в ожидании шорт-листа
Оглашение результатов конкурса эссе о современном романе завершило первый этап проекта «Студенческий Букер – 2008»...
Оглашение результатов конкурса эссе о современном романе завершило первый этап проекта «Студенческий Букер – 2008», в котором могли принять участие студенты и аспиранты всех российских вузов, сообщает «Полит.ру». В понедельник 20 октября определились имена сорока финалистов конкурса эссе, а 23 октября были объявлены 5 победителей конкурса — они составили Студенческое жюри, которому предстоит определять шорт-лист и лауреата премии.
Лонг-лист премии «Студенческий Букер – 2008»
1. Архангельский Александр. Цена отсечения. — М.: Астрель, 2008.
2. Бежин Леонид. Отражение комнаты в елочном шаре. — М.: Книжный клуб 36,6, 2007.
3. Бояшов Илья. Армада. — СПб.: Амфора, 2007.
4. Бусин Михаил. Письма для Давида. — Дортмунд: ж-л «Зарубежные записки», 2007, кн. 12, № IV.
5. Вяземский Юрий. Сладкие весенние баккуроты. Великий понедельник. Роман-искушение. — М.: РИПОЛ классик, 2007.
6. Голубович Ксения. Исполнение желаний. — Саратов: ж-л «Волга – XXI век», 2008, № 1–2.
7. Елизаров Михаил. Библиотекарь. — М.: Ад Маргинем, 2007.
8. Королев Анатолий. STOP, коса! — М.: ИД «Гелеос», май 2008; «Сгинь, коса!» // Знамя, 2008, № 5.
9. Липскеров Михаил. Белая горячка. Delirium tremens. — М.: Астрель, 2007.
10. Москвина Татьяна. Она что-то знала... — СПб.: Амфора, 2007.
11. Новицкий Евгений. Лучшая книга о любви. — Саратов: ж-л «Волга – XXI век», № 7–8, 2007.
Я завещаю правнукам записки,
Где высказана будет без опаски
Вся правда об Иерониме Босхе.
Художник этот в давние года
Не бедствовал, был весел, благодушен,
Хотя и знал, что может быть повешен
На площади, перед любой из башен,
В знак приближенья Страшного суда.
Однажды Босх привел меня в харчевню.
Едва мерцала толстая свеча в ней.
Горластые гуляли палачи в ней,
Бесстыжим похваляясь ремеслом.
Босх подмигнул мне: "Мы явились, дескать,
Не чаркой стукнуть, не служанку тискать,
А на доске грунтованной на плоскость
Всех расселить в засол или на слом".
Он сел в углу, прищурился и начал:
Носы приплюснул, уши увеличил,
Перекалечил каждого и скрючил,
Их низость обозначил навсегда.
А пир в харчевне был меж тем в разгаре.
Мерзавцы, хохоча и балагуря,
Не знали, что сулит им срам и горе
Сей живописи Страшного суда.
Не догадалась дьяволова паства,
Что честное, веселое искусство
Карает воровство, казнит убийство.
Так это дело было начато.
Мы вышли из харчевни рано утром.
Над городом, озлобленным и хитрым,
Шли только тучи, согнанные ветром,
И загибались медленно в ничто.
Проснулись торгаши, монахи, судьи.
На улице калякали соседи.
А чертенята спереди и сзади
Вели себя меж них как Господа.
Так, нагло раскорячась и не прячась,
На смену людям вылезала нечисть
И возвещала горькую им участь,
Сулила близость Страшного суда.
Художник знал, что Страшный суд напишет,
Пред общим разрушеньем не опешит,
Он чувствовал, что время перепашет
Все кладбища и пепелища все.
Он вглядывался в шабаш беспримерный
На черных рынках пошлости всемирной.
Над Рейном, и над Темзой, и над Марной
Он видел смерть во всей ее красе.
Я замечал в сочельник и на пасху,
Как у картин Иеронима Босха
Толпились люди, подходили близко
И в страхе разбегались кто куда,
Сбегались вновь, искали с ближним сходство,
Кричали: "Прочь! Бесстыдство! Святотатство!"
Во избежанье Страшного суда.
4 января 1957
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.