нас отпускают, словно господь - грехи,
к соникам подкопирочным громко баиньки.
дом фотографию чикает: две реки,
чипсы прилипшие (жанрово - без купальника),
два государства, граничащие бомжом-
деткой, что руки возложит - и сладко армиям -
пушки лизать, как разлитый рассвет-боржом,
как папарацци, скрюченный между рамами
в клетке...
и в кратере клетки, груднее, чем
самый несделанный цёмчиком неродившийся,
переходить границы седых ночей,
чувствуя, как они мягко под сердцем движутся.
...и, там, где мюсли туч в чемодане дня,
сонный икарус и телефонов мафия,
капелькой даббл-крови с веретена
бога стекать на планету, как мёд - на вафельку
Куда ты, куда ты... Ребёнка в коляске везут,
и гроб па плечах из подъезда напротив выносят.
Ремесленный этот офорт, этот снег и мазут,
замешенный намертво, взять на прощание просят.
Хорошие люди, не хочется их обижать.
Спасибо, спасибо, на первый же гвоздь обещаю
повесить. Как глупо выходит — собрался бежать,
и сиднем сидишь за десятою чашкою чаю.
Тебя угощали на этой земле табаком.
Тряпьём укрывали, будильник затурканный тикал.
Оркестр духовой отрывался в саду городском.
И ты отщепенцам седым по-приятельски тыкал.
Куда ты, куда ты... Не свято и пусто оно.
Но встанет коляска, и гроб над землёю зависнет.
«Не пёс на цепи, но в цепи неразрывной звено», —
промолвит такое и от удивленья присвистнет.
1989
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
