... загорелые люди в жемчужинках на песке,
им в глаза мельтешит позолоченный махаон...
Им смешливо-щекотно у ветра на волоске,
у них тёплые пальчики - пальчиков миллион...
Мы лежим в этих пальчиках, в чёрных кувшинках, мы -
словно глина кувшина, что лепится прямо здесь,
мы - туземцы, сбежавшие с пустоши Колымы,
в двух куриных божках в грудине.
У нас есть вес -
волосинок, что крутят любовью и держат грязь,
чтоб на ней расцветали камни, и урны, у
нас есть всё - нам не нужен в избушке прозрачный газ,
нам не нужно бояться, что "блюдечко уроню"..
Мы лежим на кокосовых винтиках, в жемчугах -
самоцветах росинок на листьях, что тот смарагд.
Мы купаемся в человеческих берегах,
а под нами рубцуется лотосом липкий страх,
что мы - выдумка, что эти лица и блики на
перекушенных губках от бабочки золотой,
что твоя несусветно глубокая глубина,
что мой след, оставляющий пар на той ледяной
катакомбе всех душ бледнолицых, - что их здесь нет...
Загорелые люди в жемчужинках - это сон,
обнажённым Гогеном замешанный,
на спине
покрывал отпечатанный...
Ляг.
Прислони лицо
к покрывалу -
смотри, проступают - щекотно, щщщщ....
Махаоны, ветра, мир в ракушечных пальчиках...
Если глина - лепись.
Если глина - лепись! Молчи!
У тебя уже - разрисованная щека,
у тебя уже - песок - самоцветный сок
на загаре сердца, на чёрной подушке мрий...
Это выдумка - шепчет солнышко-колесо -
обжигает так, что как тут ему соври?
Я срываю с неба парео.
Стелю платком.
Он не держит - вишу, словно глыба на волоске...
... загорелые люди - чёрное молоко
на песке-не-песке,
на нигде-не-песке-ни-с-кем...
преуспел я в искусстве в котором
я катоном не слыл никогда
А.Ц.
снится мне собеседник усталый араб
с кем визином закапав моргала
мы дымим косяком разливая шарап
восседая на пнях у мангала
он грассирует мне сотоварищ и брат
повертев шампурами при этом
все что нужно не брить никогда бакенбард
чтобы стать гениальным поэтом
и хохочет и кашляет и говорит
размахавшись обрывком картонным
ты дружище зазря обнаглевший на вид
если слыть захотелось катоном
ведь запомнить пора навсегда и давно
раз приспичило жить печенегом
быть поэтами в скорбной россии дано
лишь евреям шотландцам и неграм
и немедленно выпили ты закуси
без закуски нельзя на руси
папиросу смочивши голодной слюной
с хитрым прищуром смотрит мне в оба
поделись произносит степенно со мной
не боишься ли бога и гроба
как тебе современники головы чьи
в бытовой лихорадке сгорая
не узнают о чем ты бормочешь в ночи
понапрасну пергамент марая
напрягая поставленный мозг на вопрос
умным фасом сократа являя
я пускаю поэту густой паровоз
вот такие слова добавляя
я о том бормочу от волненья багров
что страшнее чем черви и ящик
то что много в окрестной природе богов
но из них никого настоящих
и немедленно дунули слышишь родной
ты скрути нам еще по одной
и продолжил ожиданно я и впопад
мастеря смолянистую пятку
мол из всех существующих в мире наград
я избрал карандаш и тетрадку
говорил вот и юности стало в обрез
но покуда мне муза невеста
я живу не тужа только скучно мне без
но конкретно чего неизвестно
улыбнулся аэс папиросу туша
ну тогда протянул не спеша
не гонись ни за девками ни за баблом
ни за призрачным звоном медалей
но в семье многолюдной не щелкай ерблом
чтоб в него ненароком не дали
не победой судьба а бедой наградит
и душой от озноба дрожащей
только чаще грызи алфавитный гранит
ненадежные зубы крошащий
чем гранит неприступней тем зубы острей
ну взрывай черт возьми побыстрей
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.