усталый клоун...
пьющий старый змей...
из детства - в детство
взрослое/
до веры в индиго рай
для беззащитно белых,
для по щенячьи преданных людей.../
смешно упасть,
споткнувшись о "привет,
ты постарела
на одну потерю".
...а я в ладошке
чьё-то сердце грею,
и сердце греет мне ладонь в ответ...
...и замкнут угол
до глухих молитв.
до нежной соли
к плачущим коленям.
до жалкой ласки
загнанного зверя
к руке,
в которой ветер спит,
и чертят чёрным
чертежи чертята,
и можно темечком
почувствовать печаль,
глубокой ранкой
колото звуча
на указательном
веретеноневнятно...
а дальше...
сон
лавандово раним,
длинною в триста
беспробудных вёсен...
ты просто спишь?
а мне не спится вовсе,
качая морем
над тобою нимб...
Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлевского горца.
Его толстые пальцы, как черви, жирны,
И слова, как пудовые гири, верны,
Тараканьи смеются глазища
И сияют его голенища.
А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей.
Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бабачит и тычет.
Как подкову, дарит за указом указ —
Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.
Что ни казнь у него — то малина
И широкая грудь осетина.
Ноябрь 1933
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
