Я не откажусь снова прожить свою жизнь от начала до конца. Я только попрошу права, которым пользуются авторы: исправить во втором издании ошибки первого
Холодно, тоскливо, бестолково.
Не было стаканов. Тут же Вова
сбегал в двадцать пятый за ретортой.
Выпили по третьей, по четвёртой.
Вообще, в тот вечер много пили,
потому что в школе не топили.
Вьюга подметала школьный дворик.
из кармана отсидевший Борик
вытащил косяк. Его в потёмках
раскурили. Вспомнили о том, как
бегали курить на переменке,
как Серёга в класс пришёл по стенке,
как была какая-то облава…
Вспомнили, как сумасшедший Слава
вешался в клозете, как Оксанке
мусора сломали нос по пьянке,
как влезали в драку друг за друга…
Помолчали. Подметала вьюга
школьный дворик, подметала чисто.
Водки оставалось граммов триста
На девятерых, на восьмерых ли.
Трое, впрочем, полчаса как дрыхли.
И лучи от лампы потянулись
в стороны - внезапно навернулись
слёзы на глаза - не то от дыма,
а не то от водки. Пьяный Дима
затянул "Ой то не вечер". Вова
подхватил - тоскливо, бестолково.
Холодно. Горючее допили.
Женька буркнул - мало, мол, купили.
Ничего. Нормально посидели -
без дурацкой этой канители.
А когда ещё так соберёмся?
На десятилетие - нажрёмся!
Хорошо б созвать всю кодлу нашу,
но - уже не дозовёшься Пашу…
Ну, пора, пора. Повсюду тихо.
Вьюга, как хмельная дворничиха,
спать пошла, сшибая фонари,
подметя до блеска дворик школьный.
И февраль - печальный, алкогольный -
нас уже заждался у двери.
Доносились гудки
с отдаленной пристани.
Замутило дождями
Неба холодную просинь,
Мотыльки над водою,
усыпанной желтыми листьями,
Не мелькали уже — надвигалась осень...
Было тихо, и вдруг
будто где-то заплакали, —
Это ветер и сад.
Это ветер гонялся за листьями,
Городок засыпал,
и мигали бакены
Так печально в ту ночь у пристани.
У церковных берез,
почерневших от древности,
Мы прощались,
и пусть,
опьяняясь чинариком,
Кто-то в сумраке,
злой от обиды и ревности,
Все мешал нам тогда одиноким фонариком.
Пароход загудел,
возвещая отплытие вдаль!
Вновь прощались с тобой
У какой-то кирпичной оградины,
Не забыть, как матрос,
увеличивший нашу печаль,
– Проходите! — сказал.
– Проходите скорее, граждане! —
Я прошел. И тотчас,
всколыхнувши затопленный плес,
Пароход зашумел,
Напрягаясь, захлопал колесами...
Сколько лет пронеслось!
Сколько вьюг отсвистело и гроз!
Как ты, милая, там, за березами?
1968
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
