1
Под вечер в сумерках забытое окно
открыто в сад.
Темно, но свет не нужен.
Стоят деревья, вслушиваясь вчуже
в бубнёж по телику.
Растениям дано
любую дичь серьёзно слушать,
и гроздью листьев, вылезших наружу,
глядеть в закат так долго, так давно.
Пиликнет трубка. Вылезет из свитка
чужая жизнь. Распахнута калитка.
И тьма, напоминающая трюм,
хрустит в листве, топорщась от избытка
рогатых раковин, хранящих этот шум.
2
Прищурившийся сад глядит из-за калитки.
Медлительные тени, как улитки,
ползут по гравию, антеннками рогов
нащупывая смысл в обрывках быстрых слов,
не исчезающих в закатной атмосфере,
в тот час, когда открыты настежь двери,
и время вечное бесстрашно, как малыш,
бредёт по берегу, вдыхая запах йода,
и раковины ищет возле лодок,
всё глубже в ночь входя, где окна лишь
покрыты плёнкой дня, светившего когда-то,
и тянутся туда, как бы в нутро заката
пытаясь заглянуть поверх соседних крыш.
Я люблю судьбу свою,
Я бегу от помрачений!
Суну морду в полынью
И напьюсь,
Как зверь вечерний!
Сколько было здесь чудес,
На земле святой и древней,
Помнит только темный лес!
Он сегодня что-то дремлет.
От заснеженного льда
Я колени поднимаю,
Вижу поле, провода,
Все на свете понимаю!
Вот Есенин —
на ветру!
Блок стоит чуть-чуть в тумане.
Словно лишний на пиру,
Скромно Хлебников шаманит.
Неужели и они —
Просто горестные тени?
И не светят им огни
Новых русских деревенек?
Неужели
в свой черед
Надо мною смерть нависнет, —
Голова, как спелый плод,
Отлетит от веток жизни?
Все умрем.
Но есть резон
В том, что ты рожден поэтом.
А другой — жнецом рожден...
Все уйдем.
Но суть не в этом...
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
