Вот, я всегда хочу понять в таких стихах точно, к кому обращается автор, к кому-то (к другу, к жене, к читателю, к поэту же) или к себе самому. Почему-то для меня это важно.
К себе, как к читателю, к примеру, уважаемая natasha!
К читателю чего? Что-то я путаюсь, уважаемый Никита.) Не, я серьёзно спросила.
Неудачно сформулировал.
Можно рассматривать этот, да и некоторые прочие стихи, что иногда мною пишутся, как обращение к другому-себе, alter ego, если угодно, к себе, как наблюдателю себя.
Я серьёзно отвечаю, но, мне кажется, что именно это и есть одна из задач искусства: не самовыражение, но самопознание.Читатель, естественно, в таком случае, становится автором.
Понятно. Вот, в таком варианте меня почему то, всё-таки, меня смущает вольное применение "моя", "твоя", "наши", тут как-то отдает реальным раздвоение личности, а на самом то деле его нет, слава тебе господи - это тоже понятно.) А стих замечательный, Никита. имхо.)
Да, может, "холодных стуж" имеет смысл подправить.
Возможно поздно, но задумался.
Спасибо, нашли.
Засомневался. Буду вслушиваться в звучание.
Никита.
Если исправить подмеченные Олей и Наташей "шарушки" - то стих прекрасный. Нас всех можно поздравить с приходом в Решеторию нового автора)))
ващета иней превращают в кружева не химия, а физика. тем более, что сами по себе законы ничего не превращают, превращения происходят "по законам". и исчо, "химии -иней" плохая рифма.
в целом +1, но как по мне,
"химии-иней" рифма получше, чем серебра-добра, слова-кружева
Простите, уважаемый Игорь, но это не рифма, это - катализатор процесса и стихотворения.
Как физик говорю.
С теплом, Никита.
согласен с максом, стих и шикарен и ни о чём, хотелось бы посмотреть и на другие ваши стихи. Этот же получился несколько изобилующим красивостями, и, если бы я не увидел, что вы подписываетесь Никита, то сказал бы, что это женская поэзия (хотя понятие это крайне узкое и зыбкое).
Не совсем понимаю про "ни о чём", не применительно к этому стихотворению, а в целом.
"...о делах:
О башмаках и сургуче,
Капусте, королях..."
О жизни, не знаю, как тут иначе сказать. Как и все прочие мои вирши.
С уважением, Никита.
Не хотелось вас обидеть, ни в коем случае, просто нужно посмотреть на него в контексте творчества. Конечно "ни о чём" - не более, чем поверхностная и резкая оценка и она может быть применена вообще ко всему)) будем читать будем радоваться, что еще.
А решетория приобрела еще одного хорошего автора, это бесспорно
Какие обиды, уважаемый Александр!
Это же комплимент, это же "обо всём"!
Представьте: Война, утро. Синица-жизнь, что в руках... Иней, дыхание смерти. Право на выбор...
Спасибо, Никита.
Это прекрасно, спасибо.
Прочла еще раз. И еще раз- спасибо!
офигительно Вы пишете
нравитесь Вы мне.))
Вам всем спасибо! Надеюсь, не разочарую.
Никита.
И мне понравился Ваш стих.Может он и не о чем,но передать состояние не о чем,( бывают же такие состояния - не о чем)так мастерски...Браво!
Все ясно и понятно. Прекрасный стих. Последние два 4стишья унесли меня полностью.
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Три старухи с вязаньем в глубоких креслах
толкуют в холле о муках крестных;
пансион "Аккадемиа" вместе со
всей Вселенной плывет к Рождеству под рокот
телевизора; сунув гроссбух под локоть,
клерк поворачивает колесо.
II
И восходит в свой номер на борт по трапу
постоялец, несущий в кармане граппу,
совершенный никто, человек в плаще,
потерявший память, отчизну, сына;
по горбу его плачет в лесах осина,
если кто-то плачет о нем вообще.
III
Венецийских церквей, как сервизов чайных,
слышен звон в коробке из-под случайных
жизней. Бронзовый осьминог
люстры в трельяже, заросшем ряской,
лижет набрякший слезами, лаской,
грязными снами сырой станок.
IV
Адриатика ночью восточным ветром
канал наполняет, как ванну, с верхом,
лодки качает, как люльки; фиш,
а не вол в изголовьи встает ночами,
и звезда морская в окне лучами
штору шевелит, покуда спишь.
V
Так и будем жить, заливая мертвой
водой стеклянной графина мокрый
пламень граппы, кромсая леща, а не
птицу-гуся, чтобы нас насытил
предок хордовый Твой, Спаситель,
зимней ночью в сырой стране.
VI
Рождество без снега, шаров и ели,
у моря, стесненного картой в теле;
створку моллюска пустив ко дну,
пряча лицо, но спиной пленяя,
Время выходит из волн, меняя
стрелку на башне - ее одну.
VII
Тонущий город, где твердый разум
внезапно становится мокрым глазом,
где сфинксов северных южный брат,
знающий грамоте лев крылатый,
книгу захлопнув, не крикнет "ратуй!",
в плеске зеркал захлебнуться рад.
VIII
Гондолу бьет о гнилые сваи.
Звук отрицает себя, слова и
слух; а также державу ту,
где руки тянутся хвойным лесом
перед мелким, но хищным бесом
и слюну леденит во рту.
IX
Скрестим же с левой, вобравшей когти,
правую лапу, согнувши в локте;
жест получим, похожий на
молот в серпе, - и, как чорт Солохе,
храбро покажем его эпохе,
принявшей образ дурного сна.
X
Тело в плаще обживает сферы,
где у Софии, Надежды, Веры
и Любви нет грядущего, но всегда
есть настоящее, сколь бы горек
не был вкус поцелуев эбре и гоек,
и города, где стопа следа
XI
не оставляет - как челн на глади
водной, любое пространство сзади,
взятое в цифрах, сводя к нулю -
не оставляет следов глубоких
на площадях, как "прощай" широких,
в улицах узких, как звук "люблю".
XII
Шпили, колонны, резьба, лепнина
арок, мостов и дворцов; взгляни на-
верх: увидишь улыбку льва
на охваченной ветров, как платьем, башне,
несокрушимой, как злак вне пашни,
с поясом времени вместо рва.
XIII
Ночь на Сан-Марко. Прохожий с мятым
лицом, сравнимым во тьме со снятым
с безымянного пальца кольцом, грызя
ноготь, смотрит, объят покоем,
в то "никуда", задержаться в коем
мысли можно, зрачку - нельзя.
XIV
Там, за нигде, за его пределом
- черным, бесцветным, возможно, белым -
есть какая-то вещь, предмет.
Может быть, тело. В эпоху тренья
скорость света есть скорость зренья;
даже тогда, когда света нет.
1973
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.