|
Если хочешь познать самого себя, то посмотри, как это делают другие; если же хочешь других понять, то посмотри в свое собственное сердце (Фридрих Шиллер)
Мейнстрим
07.07.2016 Проханов удостоен премии Ким Ир СенаИзвестный российский литератор стал лауреатом международной премии, присуждаемой политикам, общественным деятелям и ученым за вклад в укрепление мира и развитие культуры... Писатель Александр Проханов стал лауреатом Международной премии Ким Ир Сена, присуждаемой политикам, общественным деятелям и ученым за вклад в укрепление мира и развитие культуры.
Как передает со ссылкой на информационное агентство ЦТАК новостная служба ТАСС, известный российский прозаик, сценарист, публицист, общественный деятель, главный редактор газеты «Завтра» удостоен этой высокой награды за «публицистическую деятельность, вносящую заметный вклад в создание мощной России, достижение глобальной независимости и мира, дружбы, единства, прогресса и процветания среди различных стран».
Александру Проханову — 78. Выпускник Московского авиационного института, он с 1968 года работал корреспондентом «Литературной газеты» в Анголе, Афганистане, Камбодже и Никарагуа. После издания в 1972-м очерковой книги «Неопалимый цвет» стал членом Союза писателей СССР. С начала восьмидесятых работал в жанре военно-политического романа, автор тетралогии «Горящие сады», активно публиковался в журналах «Молодая гвардия», «Наш современник». С 1989 по 1991 год занимал должность главного редактора журнала «Советская литература». Являлся основателем и руководителем оппозиционной газеты «День», издававшейся с декабря 1990 по октябрь 1993 года. В 2012-м вошел в состав Совета по общественному телевидению. Член секретариата Союза писателей России. Главный редактор газеты «Завтра».
Является кавалером орденов «Знак Почета» (1981), Трудового Красного Знамени (1984), Дружбы народов (1988), лауреатом премии имени К. А. Федина (1981), премии Ленинского комсомола (1982), премии МО СССР (1988), премий журналов «Знамя» (1984) и «НС» (1990, 1998), Международной Шолоховской премии (1998), премии «Честь имею» (2001), премии «Национальный бестселлер» (2002) за роман «Господин Гексоген», Бунинской премии (2009), Всероссийской литературной премии им. Н. С. Лескова «Очарованный странник» (2012), Международной литературной премии «Белые журавли России» (2013), премии «Золотой Дельвиг» (2013), а также других наград. Читайте в этом же разделе: 07.07.2016 Назван лауреат «Livre Inter – 2016 06.07.2016 «Парабола» взялась за кризис 06.07.2016 «Русский пионер» ударит по графоманству 06.07.2016 Друзья Шишаева собрались в Сынтуле 01.07.2016 Патриаршая расширяется
К списку
Комментарии
| 12.07.2016 22:15 | Кот Интересно, а что это за премия? Кто ее вручает? Я посмотрел в Википедии, оказывается, у них штаб-квартира в Индии, а не в Корее. | | Оставить комментарий
Чтобы написать сообщение, пожалуйста, пройдите Авторизацию или Регистрацию.
|
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Кобаяси Исса
Авторизация
Камертон
Проснуться было так неинтересно,
настолько не хотелось просыпаться,
что я с постели встал,
не просыпаясь,
умылся и побрился,
выпил чаю,
не просыпаясь,
и ушел куда-то,
был там и там,
встречался с тем и с тем,
беседовал о том-то и о том-то,
кого-то посещал и навещал,
входил,
сидел,
здоровался,
прощался,
кого-то от чего-то защищал,
куда-то вновь и вновь перемещался,
усовещал кого-то
и прощал,
кого-то где-то чем-то угощал
и сам ответно кем-то угощался,
кому-то что-то твердо обещал,
к неизъяснимым тайнам приобщался
и, смутной жаждой действия томим,
знакомым и приятелям своим
какие-то оказывал услуги,
и даже одному из них помог
дверной отремонтировать замок
(приятель ждал приезда тещи с дачи)
ну, словом, я поступки совершал,
решал разнообразные задачи —
и в то же время двигался, как тень,
не просыпаясь,
между тем, как день
все время просыпался,
просыпался,
пересыпался,
сыпался
и тек
меж пальцев, как песок
в часах песочных,
покуда весь просыпался,
истек
по желобку меж конусов стеклянных,
и верхний конус надо мной был пуст,
и там уже поблескивали звезды,
и можно было вновь идти домой
и лечь в постель,
и лампу погасить,
и ждать,
покуда кто-то надо мной
перевернет песочные часы,
переместив два конуса стеклянных,
и снова слушать,
как течет песок,
неспешное отсчитывая время.
Я был частицей этого песка,
участником его высоких взлетов,
его жестоких бурь,
его падений,
его неодолимого броска;
которым все мгновенно изменялось,
того неукротимого броска,
которым неуклонно измерялось
движенье дней,
столетий и секунд
в безмерной череде тысячелетий.
Я был частицей этого песка,
живущего в своих больших пустынях,
частицею огромных этих масс,
бегущих равномерными волнами.
Какие ветры отпевали нас!
Какие вьюги плакали над нами!
Какие вихри двигались вослед!
И я не знаю,
сколько тысяч лет
или веков
промчалось надо мною,
но длилась бесконечно жизнь моя,
и в ней была первичность бытия,
подвластного устойчивому ритму,
и в том была гармония своя
и ощущенье прочного покоя
в движенье от броска и до броска.
Я был частицей этого песка,
частицей бесконечного потока,
вершащего неутомимый бег
меж двух огромных конусов стеклянных,
и мне была по нраву жизнь песка,
несметного количества песчинок
с их общей и необщею судьбой,
их пиршества,
их праздники и будни,
их страсти,
их высокие порывы,
весь пафос их намерений благих.
К тому же,
среди множества других,
кружившихся со мной в моей пустыне,
была одна песчинка,
от которой
я был, как говорится, без ума,
о чем она не ведала сама,
хотя была и тьмой моей,
и светом
в моем окне.
Кто знает, до сих пор
любовь еще, быть может…
Но об этом
еще особый будет разговор.
Хочу опять туда, в года неведенья,
где так малы и так наивны сведенья
о небе, о земле…
Да, в тех годах
преобладает вера,
да, слепая,
но как приятно вспомнить, засыпая,
что держится земля на трех китах,
и просыпаясь —
да, на трех китах
надежно и устойчиво покоится,
и ни о чем не надо беспокоиться,
и мир — сама устойчивость,
сама
гармония,
а не бездонный хаос,
не эта убегающая тьма,
имеющая склонность к расширенью
в кругу вселенской черной пустоты,
где затерялся одинокий шарик
вертящийся…
Спасибо вам, киты,
за прочную иллюзию покоя!
Какой ценой,
ценой каких потерь
я оценил, как сладостно незнанье
и как опасен пагубный искус —
познанья дух злокозненно-зловредный.
Но этот плод,
ах, этот плод запретный —
как сладок и как горек его вкус!..
Меж тем песок в моих часах песочных
просыпался,
и надо мной был пуст
стеклянный купол,
там сверкали звезды,
и надо было выждать только миг,
покуда снова кто-то надо мной
перевернет песочные часы,
переместив два конуса стеклянных,
и снова слушать,
как течет песок,
неспешное отсчитывая время.
|
|