эр Брюс окинул взглядом выстроившийся вдоль плетня отряд... Любой порядочный атаман этот наспех набранный сброд, пожалуй, и шайкой не назвал бы: бывший каторжник, неторопливый зверообразный верзила лет семнадцати, хромой ландскнехт из ветеранов битвы при Гастингсе, уголовного вида полуэльф с отрезанным ухом и двое проходимцев из матросни с явной примесью орочьей крови, патологической склонностью к спиртному и непростой судьбой. Оперируя таким вот человеческим фактором, сэру Брюсу предстояло оперативно спасти честь правящей фамилии и постараться сохранить собственную.

 

 

— Друзья мои, — проникновенно молвил сэр Брюс, изо всех сил стараясь не поддаваться тоске, навеваемой мыслями о предстоящем путешествии. — Волею милостивейшего князя Ансельма каждому из вас дарован шанс на отмену смертного приговора очищением души от тяготеющего над ней греха. Ради этого все вы согласились свершить доброе и богоугодное дело — сущий пустяк для мужей, доблестных духом и могучих телом, каковыми вы, вне всякого сомнения, являетесь. Предстоит нам, о славные мои витязи, разыскать и вернуть под благословенную сень отчего крова юного княжича Стуся, похищенного клевретами злокозненного императора Касыга-Жигимонта с целью пресечь линию престолонаследия и якобы на законных правах водрузить на полужицкий престол гнусную задницу своей марионетки Гая Отрины. Вне всякого сомнения, господа, деяния и подвиги ваши в этом славном походе войдут в песни и легенды.

 

 

Сэр Брюс перевел дух — вид угрюмо внимающей ему банды висельников по-прежнему не располагал к торжественности слога, однако серьезность предстоящей операции требовала от «славных витязей» соответствующего настроя, и опытный воин продолжил:

— Каждый из вас, милсдари, дал в том непреложный обет, пролив кровь свою на священный песок храма, и да не отступит от клятвы до ее исполнения, ибо платой за предательство является презренная и мучительная смерть, а наградой за доблесть — жизнь и вечная слава...

При этих словах предводителя ландскнехт и оба матроса внезапно грянулись оземь и забились в корчах, источая устами обильную пену и медленно раздуваясь. Бывалый рыцарь обратил на них задумчивый взор и, помолчав, добавил:

— Увы, складывающаяся геополитическая обстановка не располагает полужицкую династию к пагубной наивности. Мы отнюдь не строим иллюзий на ваш счет, добрые джентльмены. Посему — во избежание недоразумений — княжеским магом на всех вас было наложено заклятье «Инфлэтус», которое срабатывает даже при малодушной мысли улизнуть, и контрзаклинанием обладаю лишь я один.

Успокоив отеческим прикосновением корчившихся в пыли и насладившись произведенным эффектом, сэр Брюс выпрямился, ободряюще улыбнулся и скомандовал:

— Вперед, негодяи!

 

 

 

 

                 

 

                Helmi

 

                Еще не выстыл сонный дом,

                Еще немым вопросом виснут

                Ничьи рябиновые мысли.

                А, может, птичьи?

                Но, потом

                Пурпурно съежит октябрем

                И одичают чьи-то смыслы

                Бездомным «жизнь ли?».

                Все потом.

                Еще не ком —

                Сомнение першит, но пить

                Уже не хочется. Автобус

                Везет согретых и незлобных,

                Зимующих в столице Быт.

 

 

                 

 

                ole

 

                ещё не выстыл сонный дом,

                ещё верны шагам ступени —

                уже за дверью над двором

                сгущаются ночные тени.

                кто их отбросил, кто прогнал —

                не будем с этим разбираться,

                у них своих страстей накал,

                у нас свои ночные танцы:

                я снюсь тебе, ты снишься мне —

                ну чем не вальс, чем не ламбада?

                сверчок на розовом коне

                едва успел от листопада

                сбежать и тоже снится нам.

                скрипят печально половицы

                на раз-два-три, на пам-парам.

                а может, стоило напиться

                в последний августовский день,

                чтоб выстыл дом без сновидений,

                в которых золотую тень

                отбросит первый день осенний?

 

 

                 

 

                tamika25

 

                Еще не выстыл сонный дом.

                Еще в камине тлеют Угли,

                и серой паутины букли

                свисают с грязных потолков.

                Дрожит дыхание жильцов

                на запотевших стеклах окон,

                и запах супа, словно кокон,

                сжимает прошлое кольцом.

                Молчит продавленный диван.

                Спит лампы свет под абажуром,

                откидывая тень ажурно

                на опрокинутый стакан,

                вино, разлитое на скатерть,

                на полусгнившие цветы,

                когда-то "дивной красоты",

                на шкаф, где много старых платьев,

                хранящих женское тепло,

                и фотографии на стенах

                со счастьем хрупким и мгновенным,

                таким, что снова в горле ком...

                Еще не выстыл сонный дом...

 

 

                 

 

                Helmi. Быть или не есть?

 

                ...еще не выстыл сонный дом,

                еще вчерашнюю котлету

                кот не успел слизнуть, и «в лом»

                мышиной теще быть козлом

                за все грехи и кражи лета.

                Пока хозяйских тихих снов

                противный «мяу» не нарушил —

                я согрешу. Кому-то ж нужно

                (пожалуй, съем кусочек «фесты»)

                для равновесья слыть нечестным.

 

 

                 

 

                marko

 

                Еще не выстыл сонный дом,

                и тьма клубится за окном,

                но в теплой этой тишине,

                увы и ах, не спится мне!

 

                Еще прельщает белизной

                подушек сладостный покой,

                домашних смолкли голоса,

                и до рассвета три часа.

 

                Но тает, тает воск свечной,

                и лист бумаги предо мной —

                как искушение шагнуть

                в сокрытый мир, на новый путь.

 

                И я потерян навсегда

                для мира в этот час, когда

                под скрип бывалых половиц

                шагаю, сочиняя блиц.

 

 

                 

 

                Volcha

 

                Еще не выстыл сонный дом,

                Шуршит водою заоконье,

                А мне приснилось сердце конье,

                И всхрап, и ржание. Бочком

                Ударам в такт небесный лоб

                Навстречу прыгает, кренится.

                Гнедая, вздрогнув, станет птицей —

                Рванёт, и медленный галоп

                Скорей: — Быстрее, Ласка, хоп!

                И всё исчезло. Только слепнем

                Жужжит: — Упасть назло молебнам,

                Забить копытом в узкий гроб… —

                Отстань, проклятый! Всё путём!

                Поток сознанья выдул мысли —

                Столбами поодаль зависли.

 

                Остались с лошадью вдвоём

                Наедине — она и я,

                И хрип из глотки, мышц напруга,

                И давит узкая подпруга,

                И держит узами земля.

                И Ласка, чуткая ко мне,

                Ровней дорогу выбирает,

                И постепенно ускоряет

                Полёт.

 

                Дорога.

 

                Блеск теней.